Она сделала паузу, стараясь взять себя в руки и не разрыдаться. Когда ей это удалось, она вдруг произнесла:
– У тебя больше нет повода ненавидеть меня.
– Какая разница, кто твоя настоящая мать. Ты воспитывалась по их законам.
– Но я никогда не хотела, чтобы кто-то страдал. Хоть со школы нам рассказывали совсем другую истину, историю вражды Пустоши и Холмов, я не желала наказать Вейстленд. Меня винить в этом ты не можешь.
– Почему для тебя так важно мое мнение?
Селена медлила с ответом. Опять это горячее дыхание совсем близко. Мысли начали путаться, но в груди нарастала ярость – сколько можно было реагировать, как девчонка на его глупые разводы! Голос его снизился до чуть слышного шепота:
– Ты можешь не отвечать. Я не идиот и вижу, что происходит с тобой. Поэтому скажу сейчас, один единственный раз, просто потому, что привык к честности и простоте – я НЕ ненавижу тебя. И мне искренне жаль, что сегодня ты пережила такую боль. И я даже постараюсь не хамить и не подшучивать над тобой, раз это так ранит тебя. Но большего можешь не ждать. Ты… ты просто не в моем вкусе.
Селена не отвечала. Эрик озвучил то, в чем она сама боялась себе признаться – этот парень так раздражал ее, его слова наносили нестерпимую обиду, а томный шепотом напрочь отключал мозг потому, что он волновал ее, нравился ей. И сейчас он лишил ее надежды. Ей казалось, что зарождавшиеся чувства могли стать для нее спасательным кругом, хоть чем-то настоящим в ее фальшивой жизни. И если им было суждено умереть где-то на пути к новому Оазису, она бы любила… и была любима. Страх захлестнул ее.
– Спасибо за честность, – выдавила девушка, сжимая кулаки так сильно, что ногти больно вдавились в ладони, оставляя яркие полумесяцы. Она чувствовала, как Барбара дотронулась до ее колена, и поняла, взглянув на ее растерянное лицо, что подруга все слышала.
Серая полоска света порозовела, и солнце вот-вот должно было подняться над горизонтом. В салоне началось спасительное для Селены движение.
– Ну что, не пора ли сменить водителя? – предложила Барбара, все еще не сводя глаз с подруги. – Я смогу.
– Можно мне? – умоляюще простонала Селена, которой хотелось вырваться из этого заточения рядом с Эриком.
– Уверена?
– Да, я справлюсь! Уже достаточно светло. Марк! – крикнула она. – Тормози! Пусти меня за руль!
Уставший от напряжения парень не стал сопротивляться и затормозил, пересел в салон и тут же отключился.
Пейзаж начал меняться через пару миль – появились полуразрушенные остовы зданий, некоторые были почти незаметны под слоем пыли, а те, что повыше, зияли черными дырами окон и словно следили за непрошенными гостями. Чем дальше продвигался Форд, тем чаще встречались бетонные развалины. Когда солнце взошло, Селена въехала в настоящий мертвый город – здесь четко угадывались улицы, по которым когда-то сновали машины и ходили люди, на некоторых зданиях сохранились покореженные таблички: «Аптека», «Бутик», «Ателье». Тут и там нависали скелеты высоток, явно жилых в далеком прошлом. Селена свернула к одному из таких домов и припарковалась.
– Может быть, сделаем привал? Нормально отдохнем?
Робин скептически осматривала груду бетона.
– Интересно, что в этом месте ты называешь нормальным? – протянула она.
– Здесь можно спрятать машину, ночью ехать ведь безопаснее. А самим укрыться и вовсе не сложно.
– Одобряю. Я уже всю задницу отсидел, – простонал Дарен, потягиваясь.
Барбара пожала плечами, покосившись на Марка и ожидая ответа.
– Да, пожалуй, это не плохая идея. Езжай вот к тому дому, там какой-то навес, кажется, – он указал вправо, и Селена последовала совету. Через несколько минут все пассажиры с наслаждением разминали затекшие конечности и поднимались по рассыпавшимся от времени лестницам на верхние этажи нового убежища. Селена и Барбара немного отстали от остальных, и брюнетка наконец спросила:
– Как ты, Эл?
– Не знаю. Я не здесь. Меня не существует.
– Я хочу тебе помочь, но не знаю, как. Скажи, что мне сделать?
– Если бы я сама знала… Мне нужна какая-то цель, чтобы жить дальше. Смысл существования.
– Он нам всем не помешает. Ты ведь сама сказала, что, если я вернусь в Хоуп Хиллс, меня не примут с распростертыми объятиями. Марка сразу расстреляют. Остальных, вероятно, тоже. Сегодня смысл един для всех – найти новый дом.
Да, Барбара была права, но Селене казалось, что только ее мир рухнул и только ей сейчас так больно и страшно, что нет сил сдерживать рвавшийся из груди вой. Что поделать, наши несчастья и проблемы затмевают нам небо и кажутся самыми нерешаемыми и тяжелыми.