Лия выбежала на балкон.
Она одна стояла в надземном просторе. Звуки вальса грустили о чьей-то прошедшей любви, и Лии будто вспоминалось, что она так когда-то любила, давно-давно. Со слезами смотрела на аллею внизу, на опустевшую скамейку.
Сергей выскочил на балкон, пометался на площадке и со словами: "Все совершу для тебя!"-вдруг сел на балконную перегородку, перевалился на ту сторону.
Лия вскрикнула.
Все подбежали к двери.
Сергей, держась одной рукой за верхний прут балконной решетки, другой тянулся за листом липы. Крона ее покачивалась вровень с балконом. Лист не давался:
относило ветром. Наконец сорвал - черенок в зубы, и перелез на площадку.
Полина Петровна подошла посмотреть, что за шум.
Сергей протянул лист Лии.
- Тебе!
Она отвернулась.
Сергей покраснел. Держал в растерянности лист.
Выручила Валя Звонцова, блондинка со вздернутым носиком.
Сережа, ты герои! - провозгласила она и взяла лист.
Лия тотчас хотела уйти: "Как он позволил!"
Полина Петровна все заметила. Остановила Лию в прихожей.
Не сейчас, после я поговорю с ним,- удержа
Из комнаты донесся голос Пармена Лазухнна - друга Сергея;
- Зачем через балкон? Когда можно было по лестпице спуститься вниз и набрать листьев в наволочку
Л пике на подушку.
- В цене пуховые,- изрек кто-то.
Лия подошла к Лазухину и поцеловала его. Все рассмеялись: поняли как шутку.
- Оценили! - воскликнул Лазухин.- Мысль оценили.
Пармен Лазухин-студент, будущий физик.
Сегодня на вечер собрался с особой тщательностью:
нагладил костюм, надел белую рубашку, завязал толстым узлом яркий, клюквенного цвета галстук,
Сидел на диване, слушал Сергея, то и дело вытаскивал из маленького брючного кармана часы с цепочкой, нажимал кнопку, и открывалась крышечка на циферблате. Ждал мгновения, когда в прихожей прозвенит звонок и войдет Феня.
После бегства из деревни она жила у Елагиных. Работала в больнице и вечерами ходила на курсы медсестер.
Сергей, попыхивая трубкой, рассказывал, как побывал у границы, видел румынскую землю - долину и красные черепичные крыши среди виноградников.
- Лишь река разделяла нас. Помню, пошел дождь.
Туча одна, а дождь на два разных мира. Как нас встречали молдаванки! Несли цветы, вино. Дорога была в пятнах от вина.
- Они должны быть красивы,- сказал Лазухин.
- Запомнилась одна, с гвоздикой в зубах.
- Киноафиша!
- Да нет. На Лийку похожа.
- Л за балкон метнулся. Она весь свой пыл на ветер.
Теперь дня три хворать будет.
Лазухин прислушался к стукнувшему на лестнице лифту и вдруг бросился в прихожую - чуть не сбил Полину Петровну,- быстро открыл дверь... Она! Белый платок в брызгах, как жемчугом обсыпан.
- Тут праздничное царство, а ты по улицам. Ведь ходила? Признайся. Не хотела идти,- шепнул Лазухин в ее разрумяненное ветром лицо. Феня стянула платок с солнечно раззолоченных волос.
"Вот роскошь-не налюбоваться!"-схватил платок.
На кухне, где, позванивая ложечками, готовили чашки и блюдца к чаю, Полина Петровна познакомила Феню и Лию.
Черные глаза одной и синие другой встретились, поблестели зрачками и разминулись,
Лия повернулась спиной, стала заваривать чай.
- Озябла?-тронула нахоложенную руку Фени Полина Петровна.
- Столько огней!-ответила Феня, оглядывая Лию.
Она, чуя взгляд, приподнялась на носки коралловых туфелек - хотела что-то достать на полке,- ноги стройно потянулись.
"А вдруг как Киря такую полюбит,- обдало жаром Феню, заполошило несусветное.- Что со мной?" - и улыбнулась, досказала, словно пропела, вволю радуясь, голосом:
- Ой, а на дворе рябинами пахнет!
- Есть, есть на столе рябиновая!-Лазухин подхватил Феню под руку, провел в комнату, к столу. Торопливо налил вина в бокалы.
- Что же мы одни? - сказала она.
- Чудеса не в трамвае творятся,- сказал Лазухин и чокнулся с Феней бокалом прикоснулся к донышку ее бокала, заглядывая ей в глаза с какой-то загадкой.
Феня поставила бокал, прислушиваясь к голосу Сергея.
- Лицом к лицу мы и Германия. Англия лишь отбивается. Бомбардировки, затем мощные воздушные и морские десанты, которые немцы перебросят через Ла-Манш, поставят англичан на колени.
- Немцы могли поставить их на колени еще в Дюнкерке,- сказал Желнов, сосед Сергея по дому, и, сняв очки, нервно протер стекла платком.- Значит, немцы не так сильны, или тут скрыта какая-то тайна? - значительно поставил вопрос и надел очки, сверкнул стеклами.
- Без тайн нет политики,- мельком ответил Сергеи и продолжал: - Вот тогда опасное приблизится к нам.
Я-то готов ко всему. За мной, ребята, вперед, в атаку! - на последнем дыхании выкрикнул Сергей и засмеялся, будто он, уже бывалый солдат, давно привык к этой страшной для других команде.
Лазухин поднялся и почувствовал, как Феня посмотрела на него.
- Надо ставить стражу железную вокруг очагов с такою заразой, как война, пока не вымрет, и сжечь с землею то место,-громко заявил он.-Вот задача и цель человеческая!
"Умник-то какой",- подумала Феня.
Лия тихо расставляла на столе чашки, наблюдала за ней.
"Ой, а на дворе рябинами пахнет",- все чудился ее голос; преображая слова в памятную красу рябин на опушке лесной: на даче видела, за лугом, дождем багряным пылали.
- Я солдат, моя философия проста,- отпарировал Сергей тираду Лазухина,дело мое сражаться за Родину, чтоб нас не свалили и нс затоптали!
Полина Петровна поставила на стол торт. Приготовила его сама, промучилась над ним и, когда увидела его на столе, под огнями, нежно покраснела: так он был хорош в изморозных узорах крема, посыпанный дроблеными орехами, как пласт со снегом, среди которого сказочно цвела отлитая из варенья роза.
- Не Дюнкерк им нужен,-не мог успокоиться Сергей.- Россию жаждут...
Полина Петровна с улыбкой посмотрела на сына:
"Вот неугомонный!"
- Сережа!-остановила его. Держала рюмку. Вино гранатово меркло сквозь грань.- Будьте всегда друзьями. Человек сильнее в дружбе.
Зазвонил телефон.
Сергей прошел в соседнюю комнату и снял трубку.
Звонили из дома Южинских.
Лия увидела, как Сергей, подняв руку, позвал ее.
Стоял под большим оранжевым абажуром, собранный, строгий, ремни отливали на груди.
"Мой. Он мой",- шла и думала она, прямо смотрела на него.
- Страж,- негромко сказал он.
- Не смей,- прошептала она.- Я запрещаю.
Отец Лии, Николай Ильич Южинский, и мать, Ирина Алексеевна, ждали дочь: загулялась - уже вечер, пора бы и домой.
Вот и звонили к Елагиным - сказать дочери, что через час они будут ждать ее на Донской, на углу, у булочной.
- Но почему?-возразила Лия.-Будет поздно, меня проводит Сережа.
- Ровно через час,- сказал Николай Ильич и положил трубку.
Николай Ильич, как и всегда вечером после чая, разогревшись крепкой заваркой и насладившись клубничным вареньем, привычно завалился в кресло в своем кабинете и взял газету.
"Как бы это пресечь?-подумал он: встреча дочери с Сергеем Елагиным тревожила его.-А что тут?"-развернул газету, посмотрел сводку немецкого командования о воздушном налете па Англию.
Война шла на другом краю Европы, пока далеко. Уже и привыкли к тому, что немцы захватывали города,- взяли Варшаву, Париж, Амстердам, бомбилипускали какие-то секретные ракеты на Англию. Владычица морей ждала вторжения на свои острова. Во время налетов гибли люди, и немцы похвалялись этим в сводках-в газетах н по радио, в кино показывали, как рушились дома, как Гитлер из самолета, всртанув головой в шлеме, слозно членистоногое, глядел на залитую огнем Варшаву.
Человечество оказалось не на высоте перед творимым злом... Одни пили пиво в барах, другие в бумажных рубахах шли на казнь, палачи рубили головы на деревянных уступах; кто-то скрывался, а кто-то выслеживал, ловил; джазы и марширующие картины оскопляли цивилизацию, разврат целовался и безумствовал; шли пленники в лагерные поля; бриллианты сверкали в заморских витринах, а идол все бормотал, все кричал с алтаря; с запасных путей трогались эшелоны на восток - к границам, поближе к русским березам, к ивам плакучим.