Дагур оказался также живуч, хотя было несколько моментов, когда костяные драконы чуть не урвали от него кусок. Змеевик, на котором летал Второй Вождь Изгоев, постоянно прикрывал своего нового товарища, а тот — дракона, благодаря чему оба, израненные, пережили кошмар. Как и восемь бойцов из числа Изгоев.
Плевака не получил ни единой царапины, что нельзя было сказать о его драконе, израненном и лишившемся двух конечностей: передней лапы и одного крыла. Старый вояка поклялся верному боевому товарищу позаботиться о нём, ухаживать за ним и смастерить протезы конечностей, как у себя.
Племя Иккинга за одну ночь лишилось почти всех боеспособных драконьих наездников. Только около десятка молодых викингов не отправились в Валхаллу, включая укрытых от врага женщин и детей.
Валка увидела на льду под Тупиковым мысом своего сына и быстро дала команду Грозокрылу, чтобы там приземлиться. Когда женщина приземлилась рядом со своим сыном, тот произносил только одно слово:
— Астрид! Астрид! — теряя силы и сознание, произносил Иккинг.
Женщина обернулась, услышав печальное бормотание своего дракона. Тот смотрел на Астрид, уже почти не шевелившуюся. Девушку отбросило ударной волной прямо к Иккингу.
— Астрид! — надеясь услышать в ответ девушку, крикнула Валка.
Блондинка, преодолевая затягивающие её в Валхаллу силы смерти, приоткрыла небесно-голубые глаза. Видя своего мужа, лишённого способности встать, она сказала:
— Иккинг…! Прости… Я… не смогла… не защитила нашего… сына… — предсмертно откашливаясь, говорила Астрид.
Слёзы нахлынули на глаза вождя, который с огромным усилием, сквозь жуткую боль всего тела протянул руку к своей любимой, касаясь её нежных пальчиков.
— Нет, Астрид! Нет! — силы оставляли вождя. Иккинг продолжил говорить шёпотом. — Не смей меня покидать! Не смей оставлять меня одного, слышишь?! — паническим голосом кричал юноша.
— Валхалла… я буду там… Ик…кинг. — продолжала Астрид, из последних сил произнося последние слова: — Наш сын… защитил наше племя… наш Дом… И… Беззубик тоже… — девушка словно видела своими угасающими очами то, что никто из живых не смог бы лицезреть в эти секунды.
С ней рядом стоял Беззубик — Ночная Фурия, загнавшая демона обратно, в царство Хельхейм, раз и навсегда. Молнии уничтожили шестикрылого разноглазого дракона-волка. Он видел своего брата, который уже не видел его. Как скоро Иккинг не сможет увидеть и её.
Дракон буркнул Астрид, мол, «пора — нас ждут Боги. Нас ждёт Тор за пиршественным столом Одина…» И её сын, дух которого стоял рядом с драконом, молчаливо ожидая свою благородную, бесстрашную мать, чтобы отправиться втроём в Валхаллу. Дух белобрысого, смелого, голубоглазого воина, с телосложением в точности, как у Иккинга, подал руку своей молодой матери.
Грозокрыл будто узрел их, и заурчал, нацелив взгляд на духов великих защитников людей перед глазами. Иккинг и Валка обратили на это внимание, ошеломлённые.
— Нет, Астрид! Пожалуйста! Я не смогу жить без тебя, нашего малыша и Беззубика. — сглатывая подступающий к горлу ком горечи, проговаривал неподвижный юноша.
— Ты обязательно меня… нас… найдёшь! Я всегда буду с тобой… — девушка закрыла глаза, выпуская из них последние слезинки и затем... навсегда затаила дыхание. Пальчики Астрид высвободили пальцы Иккинга из своих объятий.
— Нет… — Иккинг лишался сил высвободить крик души, крик скорби. Шёпот разносился по уцелевшей ледяной поверхности. — Астрид… Нет…
Дух девушки взял за руку своего сына. И втроём, с Беззубиком, они последовали к солнцу, ступая, словно по успокоившимся волнам, на которых играли золотистые мерцающие блики восходящего солнца. Грозокрыл крикнул что-то вслед уходящим душам героев, спасшим Олух, викингов, драконов и всех других творений Мидгарда.
Валка и Иккинг узрели, как в солнечных лучах играют блики, так по своей форме и цветам, напоминающим его возлюбленную, а рядом с ней — верного друга и брата. Призраки обернулись к своим любимым, улыбнулись им на прощание, и растворились в оранжево-золотистом сиянии. Небо озарилось алыми оттенками. Тучи полностью рассеялись, а воды океана вновь зашелестели, как прежде.
Иккинг закрыл глаза, не желая осознавать, что всё, что случилось за эту кошмарную ночь — было явью. Что он потерял абсолютно всё, чем дорожил. Хоть враг и был повержен, но... что Иккинг от этого получил? Сплошное, полное неутолимого отчаяния, печали, душераздирающей боли горе. Он сомкнул глаза, и слёзы стекающие по его лицу, образовывали на прочной под ним льдине солёное озерцо.
Остальные оставшиеся в живых люди смотрели на вождя Лохматых Хулиганов, на своих собратьев, павших в бою, драконов, стойко и до последнего защищавших своих викингов, друг друга. Люди сняли свои шлемы с голов и в унисон позвали тишину. Тишину победы, которая своим безмолвием говорила о поражении. Хватило лишь минуты, чтобы выдержать её. Потом все, как один, пустили слёзы горя… Послышались всхлипы, стоны и плачи… Драконы ревели не меньше уцелевших викингов. Их крики издавали звуки печали, рыданий, душевный вой.
Иккинг ослабил дыхание, лишаясь сознания от подступающей невыносимой боли, ненадолго заглушенной сражением и потерей им своих любимых. Неподвижный юноша медленно сомкнул глаза, беззвучно издавая душевные мучительные крики.
Параллели из прошлого пожинали кровавые плоды. Великое Сражение за мир завершилось.
====== Глава 11. Таинственная девушка ======
Иккинг открыл глаза, очнувшись от дикой, головной боли в небольшой палатке, установленной в середине леса посреди огромного числа высоких вечно зелёных деревьев.
Рядом с ним, отдыхая, лежал его верный друг и соратник, не раз спасавший ему жизнь. Чёрного окраса с зелёными кошачьими глазами и крыльями, схожими с крыльями летучей мыши. Да, речь идёт о Беззубике. Дракон заснул, пока Иккинг лежал на соломенной кровати, поставленной внутри палатки. Вне неё шумел прохладный, летний дождь. Серые грозовые тучи стягивались в единый фронт, образуя раскатный гром (без молний) и усиливая стену из водных, падающих с небес крупных капель.
Иккинг медленно присел. Он почувствовал, что ничего, кроме головных болей, не вызывало никакого, отвратительного, мерзкого состояния. Однако находящийся ещё в некотором замешательстве вождь Лохматых Хулиганов до конца не мог поверить… Поверить в то, что его братец, лучший друг и верный боевой товарищ, по имени Беззубик, был ЖИВ! Викинг аккуратно дотронулся до мокрых, драконьих чешуек (видимо, дракон попал под ливень и решил спрятаться в палатке, обсохнуть). Ощущения тёплой и, в то же время, мокрой кожи Ночной Фурии в миг у Иккинга отбросили подозрения, что сейчас то, что он видит перед собой — сон.
После этого, шатен обратил внимание на второй жизненно важный момент — он мог двигаться. Встать (решил сделать это, чтобы проверить). Ходить (проверил, что может это делать).
Тогда Иккинг, ничего не понимая, задал себе единственный вопрос: что, во имя Одина, случилось? Он ведь помнил всё, что с ним приключилось: как наткнулся на Клан Чёрных Сердец, уничтоженный Рагнарёком и его приспешниками. Как, впоследствие, рассказал в деревне на Олухе обо всём. Как спас Хезер и Астрид от смерти на острове Берсерков… бегство с острова Позабытых и… сражение на Олухе. Битва с самим Рагнарёком. И последовавшая гибель возлюбленной и нерождённого сына на его глазах… Неужели, всё это было…
— Ах, видения! Они способны так цепко вырвать нас из реальности. — прохрипела седовласая, слепая, высокая женщина.
Скорее её можно было назвать девушкой. Её волосы имели серебристо-седые оттенки. Волосы длинные, едва до земли не доходили. Худая с прямой осанкой, она, скрестив руки, сидела на деревянном стуле. Небольшие губы и нос картошкой создавали вместе со всем остальным описанием непривычное впечатление. Её голос был сравним с тоном юной, целомудренной девы. Она продолжила:
— Уверена, у тебя накопилось множество вопросов, молодой человек. И самый первый из них: «всё ли было взаправду»?
— Вы читаете мои мысли? — поразился Иккинг, усаживаясь на стул, что находился возле деревянного стола с какими-то рецептами, написанными на языке викингов.
— Ууу, мой друг. Похоже, видение вырвало тебя из реальности. Если ты даже так просто взял, и позабыл нашу недавнюю встречу. — мягко вздохнула девушка.
— Так что же всё-таки произошло? — пытаясь вникнуть в суть происходящего, спросил Иккинг, хватаясь за голову от невыносимо ноющей боли.
— Головные боли мучают тебя, вождь племени Лохматых Хулиганов. Вот, возьми эти травы. Они снимут боли, возникшие после видения. — она встала, подошла к небольшому зелёному кусту, произрастающему возле палатки, и безошибочно взяла небольшую охапку каннабиса.
Затем достала из кармана своей одежды небольшой кремень и зажгла верхушки этой охапки. Потом резко дунула, в результате чего из опалённых листьев пошёл небольшой сероватый дымок. Девушка вручила ему эту охапку, и сказала:
— Вдыхай этот дым пару минут. Головную боль как рукой снимет.
— Спасибо! — юноша взял травы и стал вдыхать дым, исходивший от них. — Так, что же со мной было? Что за видение?
— Ты помогал мне. Вы с Беззубиком собирали травы. Те самые, чей дым сейчас вдыхаешь. — поясняла девушка.
— Что Вы имеете в виду? Выходит, я сам собирал для себя травы? — в замешательстве спросил Иккинг.
— Да. Ты сделал то, о чём я тебя попросила. В благодарность я позволила тебе заглянуть в своё не сильно далёкое будущее…
— БУДУЩЕЕ? — Иккинг вытаращил глаза на неё. — Но я не принимал никаких трав, никаких отваров.
— Ох, что за стереотипы? Будто только так можно увидеть вещие сны! — возмутилась женщина, сузив слепые очи.
Внезапно наступившая маленькая пауза скоро была прервана седовласой:
— Ты коснулся моей ладони. Упав без сознания, ты провалился в те события, что открылись тебе богами. — девушка отвела взгляд от шатена. — Правда, я никогда не думала, что человек может провалиться в «сон» на четыре часа. Обычно это занимает от силы минуты две.
— И Вы знаете, ЧТО я видел? — уточнил Иккинг.
— Да, молодой человек. От твоего сна до победы, обернувшейся поражением. — хрипловатый голос сменился мягкими нотами.
— Я видел, как… умирают люди, которых я очень люблю. Как погибает Астрид, жертвует собой мой братец ради всех… — молодой викинг по-прежнему пребывал в шоке от увиденного.
— И чудовище, которое пробудится по твоей вине. — в мягком голосе девушки звучала нотка жёсткости.
— По МОЕЙ вине? Я не был на Замороженной Панцирной Гряде никогда! Я и не слышал ничего о предвестнике и оживляющем мёртвых драконов монстре! — возмутился Иккинг, разводя руками. — До, как Вы сказали, «видения».
— И да, и нет, молодой человек. — спокойным, монотонным голосом произносила седовласая. — Твоей будущей жене суждено зачать ребёнка. Мальчика, чья душа принадлежала Ульфрику — герою древности. Если это случится, то зверь пробудится на островах, и тогда события развернутся именно так, как видел их ты! — взгляд девушки посуровел от этих слов. — И он будет зачат ровно через полтора года. — она слегка вытянулась вперёд, сузила глаза, будто что-то ещё увидела. Что-то связанное с судьбой Покорителя драконов. — Если ты женишься на девушке, блондинке с небольшой косой, которую сопровождает дракон с голубым окрасом, то это станет началом конца всего, что ты любишь. А ЧТО произойдёт — ты сам прекрасно знаешь.
— Я очень люблю её, и не хочу из-за «возможного» расклада событий расставаться с ней. — твёрдо заявил Иккинг.
— Сейчас в тебе говорит гордыня, нежели любовь. Если ты действительно дорожишь возлюбленной, то покинешь её или заставишь уйти саму из племени. Не послушаешь меня — потеряешь всё! — затем девушка грустно вздохнула. — Иногда приходится чем-то жертвовать ради любимого человека. Порой, приходится отказываться от человека ради того, чтобы спасти жизнь — её, Беззубика, друзей, племени и драконов. Преступи через гордыню, которую ты называешь любовью, и узри смысл открывшейся перед тобой завесы будущего.
Иккинг замолчал. Ему нечем было возразить провидице.
— А что с Беззубиком? — взволновался парень.
— Хахах, он просто спит. — слегка засмеявшись от глупого вопроса, ответила девушка. — Не переживай, Иккинг. Я не давала ему никаких отваров и настоев. Можешь разбудить его и улететь.
Совершив последний вдох каннабисом (в результате чего, головные боли полностью прошли), юноша положил охапку трав, предварительно сорвав верхние кончики тлеющих листьев. Иккинг побудил дракона, слегка потрясся его спящее тело. Беззубик приоткрыл глаза. Парень улыбнулся своему другу и крепко обнял его за шею:
— Братец мой. Я так скучал! — с добротой в сердце произнёс Иккинг. Юноша отошёл слегка от дракона, и Ночная Фурия улыбнулась ему человеческой улыбкой. Затем дракон привстал и выскочил на улицу, радостно урча, что его брат очнулся ото сна. — Пойдём, дружище! Нам пора возвращаться домой. Завтра ведь моя свадьба. — радость в мыслях сменилась тревогой после увиденного во сне и услышанного им от седовласой провидицы.
— Прощай, Иккинг Кровожадный Карасик Третий! — помахала ребятам провидица. — Прощай, Беззубик! — дракон оглянулся в её сторону, что-то неразборчиво проурча.
— Постой! Как зовут тебя? — полюбопытствовал Иккинг.
— Хильда — моё имя. — прохрипела девушка.
Иккинг сел на слегка промокшее от дождя седло, зафиксировал свою культяпку с драконьим металлическим красным хвостом, и полетел домой на Беззубике.