Удержаться от едкого комментария не позволило паршивое настроение:
– Как вы быстро. Хорошо ещё, что ты подстриглась. А то бы все сорок минут снег вытряхивала из волос.
– Варвара Олеговна, а чегой-то ты такая токсичная, да с утра? День не задался?
Варя едко фыркнула и с остервенением поправила косу. Скрипнула зубами: неприятный холодок, который вроде бы отступил, когда они подошли к школе, вновь скользнул под кожей, заставляя встать дыбом волоски от макушки до пят. Варя покосилась в фойе. Сквозь проблески между переодевающимися и только ломящимися в раздевалку девочками можно было различить Артёма и Виктора, сдержанно о чём-то переговаривающихся и хмурящихся. Варя раздражённо поторопила Машу, психующую перед зеркалом из-за помявшихся влажных волос. Машка махнула на внешний вид рукой, и подруги рванулись прочь из раздевалки, кивком головы приветствуя знакомых.
Парней догнали уже у парадной лестницы, ведущей на второй этаж. Сдержанно поздоровались с дежурным учителем и взлетели на пролёт. Машка торопливо подхватила Виктора под руку, увлекая его в обсуждение уравнений со звёздочкой. Артём не отводя глаз смотрел на полицейского, и Варе оставалось лишь обречённо качать головой. Она аккуратно обогнула распалившихся Машку с Виктором, обсуждавших уже что-то очень далёкое от учёбы, и легонько тронула Артёма за локоть. Он дёрнулся.
– Прекрати так на него смотреть. Ты ведёшь себя, как человек, у которого проблемы с законом.
– Я просто хочу понять, зачем он пришёл!
– От того, что ты на него пялишься, он тебе ничего не расскажет. Или ты в гипнотизёры записался? – не сдержавшись, Варя легонько стукнула Артёма по руке. Тот нахмурился. – Да я тебе гарантирую: Час Просвещения! Тут отделение недалеко. Минутах в пятнадцати ходьбы. Вот и пришёл отметиться…
Варя неодобрительно поджала губы. Отчасти она могла понять друга: всё-таки драки, особенно последние две, не то чтобы были законными. Да и, по слухам, у Ильи Муромцева мать работала где-то в структуре МВД. Но всё-таки ей казалось глупым так сильно напрягаться при виде полицейского: это всё равно что кричать «я виновен».
«Или есть что-то, что он мне не рассказал…»
– А если он узнал обо всём? – Артём притормозил.
– Ага, – сочувствия не осталось; на его место встало раздражение от беспочвенной паранойи, так не свойственной Артёму. Варя саркастично рыкнула: – О твоих драках с Ильёй, и решил прихватить тебя в школе, чтобы ты не сбежал и ещё раз не побил его!
Артём кинул на неё разочарованно-мрачный взгляд и отстранился. Варя поджала губы и виновато отвела взгляд в сторону. На душе скребли кошки, которых она отчаянно прогоняла: «На правду не обижаются так-то! Сам же говорил, что ему надоело всё. Так чего теперь сидит боится? Зачем продолжает драки?»
Варя не верила, что всё дело в девушке Артёма, Лерке Зиминой, к которой Илья уже не приставал почти целый год. Да, первое время после перевода Лерки из их лицея в третий, она часто жаловалась на Муромцева, притом не стесняясь никого. Вешалась на Артёма, вставала на носочки, утыкаясь ему носом в шею и хныча. Как будто брата ей было мало. Варя скрипела зубами и делала вид, что сопереживает ей. Хотя ни одному слову не верила.
После прошлого Нового года Лерка примчалась в свою старую школу, окрылённая необъяснимым счастьем, и долго и горячо целовала Артёма и называла его самым лучшем парнем.
Варя подумала, что вопрос с Ильёй отпал. Оказалось, что отпали лишь проблемы с Леркой, а Илья по-прежнему оставался для парней врагом №1.
А потом и вовсе выяснилось, что идея битвы зародилась ещё до перевода Леры в лицей №3. А её травля в новой школе, возглавляемая Ильёй, стала лишь хорошим поводом к началу боя.
Варя не понимала, зачем эти драки парням. Быть может, оттого что не была с Ильёй знакома так, как Фил с Артёмом. Быть может, ей просто была чужда эта романтика боя, которую так обожали парни… Но всё казалось ей странной и бессмысленной игрой с перетягиванием каната, где победитель не получит ничего, кроме шанса окунуть проигравшего в грязь.
– Чего вы там шушукаетесь? – подал голос Виктор, протирая очки рубашкой, небрежно топорщившейся из-под жакета.
– Да так, – вяло отмахнулся Артём.
Но его выдох потонул в нотациях Машки, бесцеремонно отвесившей лёгкий подзатыльник Виктору, о том, чем правильно протирать очки. Виктор защищался принципом «моё здоровье – что хочу, то и ворочу», Машка продолжала воспитывать друга. Артём обернулся и столкнулся взглядом с Варей. Они улыбнулись друг другу. Варя нервно потеребила воротник. На языке крутились слова извинения, но сказать их не получилось. «В конце концов, за правду не извиняются!» – она нагнала Артёма.