Добавилось тут молодых и незнакомых лиц — все течет, все меняется.
Расшаркавшись с начальником участка, передал ему свою «служебку» и тихонько утонул в кресле, впадая в сонное оцепенение. Толик тоже начал похрапывать и пришлось лягнуть его в лодыжку — не фиг, торжественность момента, на храп переводить.
— Значит — из свободного доступа, информация? — Отто Лайппи, здоровенный финн, уже поседевший на этой работе, довольно потер руки и хрустнул суставами. — На сколько, свидетельницу вызвали? На восемь?
— Решили не злобствовать. — Спица подавил зевок. — На девять. Через десять минут… Отослали напрямую адвокату, с уведомлением.
— Значит, через 25 минут, я смогу отправить патрульных, на… — Отто зажмурился и, воровато оглянувшись по сторонам, нажал на селекторе две кнопки.
Сразу заработала вентиляция и одновременно с этим — защелкнулся замок на входной двери.
— Курите! — Выставив пепельницу на стол, разрешил начальник. — Такое начало дня надо отметить!
— Это еще не все… — Я набрался духу и выпалил. — Через полчаса, здесь будет «ментат»… Официальный. Сертифицированный и регистрированный. Только — несовершеннолетний.
Толик чуть сигарету не проглотил.
Шеф полиции оказался крепче, но глаза загорелись так, что стало понятно — сегодня Сантана будет «облизана» с головы и до пяток. Неоднократно.
Пусть, как несовершеннолетней ей нельзя работать больше четырех часов, но… Зная своих «красавиц», пахать она будет до ночи, поглощая бешеное количество сдобы, пирожных и газировки.
Прибьет меня генерал-майор от скальпеля, за такое дело, прибьет и не правильно оживит…
Причем оживит только ради Марши.
Чем-то она зацепила его так, что на территории академии у нее появился «второй» папа.
А папа, для дочки…
— Сайд… Ты — человечище! — Отто сделал затяжку на половину сигареты и откинулся на спинку своего кресла. — А «ментат» — «свободный»?
Любой участок, европейской страны, за «ментата» в штате готов продать душу.
Я погрозил пальцем и развел руками.
— Понятно. Будем искать… — Отто слегка опечалился, но быстро оттаял. — И на «раз» — спасибо.
Я принюхался к тлеющей сигарете и «задавил» чадящий окурок в пепльнице.
— У-у-у-у, брат… Да ты не женился! Ты — «откурился»! — Толик заметив мое движение, сразу и правильно его истолковал.
Эта сигарета так и не стала первой, со дня свадьбы.
Просто — не хочу.
— Госпожа Донкиль по повестке не явилась! — Отрапортовал по селектору дежурный офицер и добавил. — На телефонные звонки не отвечает. Адвокат отказался объяснять действия своей подзащитной.
— «Патрульку-3» за ним и «патрульку-47» за ней. — Отто склонился над селектором с широкой улыбкой. — Сильно не бить.
— Отто! — Спица поднял вверх палец, — пожалуйста, без…
Шеф полиции отмахнулся, мол, сами с усами.
Проведя еще 15 минут в кабинете, вышли оттуда и заняли «позицию».
Долго ждать не пришлось — высокого и худого адвоката, в идеальном сером костюме, с каменным выражением морды лица и слегка растрепанными седыми волосами, провели мимо нас через десять минут.
Женщины-полицейские, что вели адвоката «под белы ручки», сияли и лучились добрейшими из добрых, улыбками. Вежливость, предупредительность и внимание к задержанному, так и перли из них.
Во все стороны.
Госпожу Донкиль привели еще через пять минут и посадили недалеко от нас.
Офицеры «патрульки-47», молодые и распустившие хвосты не хуже павлинов, усадили ее спиной к нам и принялись брать автографы и делать селфи.
Благодаря зеркалам, что по давней привычке развешаны по всем стратегическим местам участка, в «довесок» к камерам, я изучал личико госпожи Донкиль.
Бледное. Инфантильное. Нервное, даже нет — дерганное. Заторможенные движения невыспавшегося человека, чьи биочасы давно-давно от него свалили.
Если сравнивать Магду и Элен — Элен выглядит на много лучше.
Только на ретушированных фото, Магда кажется моложе. В жизни…
Обычная, потрепанная звезда.
Створки лифта открылись вновь и уже знакомая компания, обступила нас с Толиком.
Сантана, Аша, Георг и Нэт.
Если все сложится, эта четверка станет самой страшной силой в «Фемиде».
А уж я приложу все усилия, чтобы сложилось.
Быстро проведя молодняк в кабинет начальника участка и оставив их там, для получения «начальственных инструкций», снова вышли в зал.
Теперь наш выход.
Проходя за спиной Магды, словно продолжая беседу, выдал первую фразу: