— Пожалуйста, закройте глаза и расслабьтесь. — Попросил нежный женский голос у меня над головой.
От удивления завертел головой во всех направлениях и рассмеялся собственной глупости — разумеется, запись!
Расслабившись, закрыл глаза и принялся дышать под счет, успокаиваясь.
Кушетка подо мной плавно проехала еще пару метров и замерла.
Нежное тепло коснулось макушки и заскользило в сторону пяток.
На третьем проходе, к игле и шурупу добавился гвоздь. Ржавый и гнутый.
Причем тот, кто его забивал, постоянно промахивался по шляпке гвоздя, гвоздя мне по крышке черепа!
Кувалдой.
Гад!
— Обследование завершено! Спасибо за Ваше содействие и понимание. Пожалуйста, оставайтесь в горизонтальном положении, пока тележка не покинет помещение аппарата!
На все анализы и снимки ушло сорок минут.
Получив свой укол — пересидел в кабинете у Макса еще минут двадцать, приходя в себя и любуясь четкими снимками своего мозга.
Очередными.
На мой взгляд — совершенно такими же, как и предыдущие 100500 штук.
Однако Макс был счастлив, Жанна кудахтала от восторга, и обоим было не до меня.
Едва укол пошел в «пользу», помахал исследователям ручкой и вернулся к себе.
— Сайд! — Толик поставил на стол передо мной бутылку коньяка. — Твоя доля.
— Какая доля? За что? — Замер я, собирая мозг в кучку. — Вы что, вправду Папу Римского арестовали?!
— Дурак ты, Сайд. И шутки у тебя — дурацкие! — Толик аж поперхнулся от возмущения. — За Магду…
В семь утра, с почти утихнувшей головной болью, стоял возле кабинета наготове, как ракетоноситель на стартовой площадке.
Вышедшие из кабинета начальники, молчком, пронеслись мимо меня, лишь махнув рукой, что бы я не отставал.
В этот раз проход открыла Амина.
Очень миленький, воздушный и очень узкий — идти пришлось по одному, почти касаясь плечами стенок.
Ну, это нам, мужчинам. Амина в своем проходе плыла, вся миниатюрная, изящная и такая таинственная, как небожительница. Нет — Джинния!
Вышли мы в помещении, опознать которое мне так и не удалось — стоял с открытым ртом, любуясь расписными фресками на стенах.
Цветочные узоры, синие на белых стенах, абстрактные узоры, белые на синих стенах, яркий солнечный свет, льющийся через узкие прорези высоких окон и ложащийся под ноги на мозаичный пол, с геометрическим орнаментом.
— Наш новый отдел. — Амина, видя мое состояние, помогла закрыть отвисшую челюсть. — Открыли два месяца назад. Штат собираем до сих пор…
— Амина! Сайд! Время! — Поторопил нас Шеф и застучал каблуками по полу.
Проскочив «входной» зал, поднялись на второй этаж, уже более европейский и оттого кажущийся здесь чужеродным.
Слишком строго, слишком сжато и слишком серо и неприветливо.
— «Гостевая часть»… — Амина шла рядом со мной. — Что случилось?
— Голова болит. — Признался я.
— Тогда, сделаем, по-моему… — Амина отстала от нас, доставая телефон и набирая сообщение неведомому абоненту.
Кабинет, в котором мы расположились, выполненный в стиле хай-тек, с новенькими, еще пахнущими магазином, креслами и столами, на которых в ряд выстроились напитки и напротив каждого места лежали карандаши и ручки.
Амина пощелкала выключателями, каждый раз сокрушенно качая головой — освещение ей не угодило, видите-ли!
— Амина, сядь, пожалуйста. — Попросил Шеф, занимая место за круглым столом. — Не накручивай себя. И меня — тоже.
Едва Амина устроилась рядом со мной, по правую руку от шефа, отворилась вторая дверь и в комнату вошли четыре человека.
Двоих я знал.
Их знал весь мир, в конце-концов!
Глава «Группы химических корпораций» Олег Смоан и отец-основатель «Глобал повер компани», Кент О'Лири.
Двоих других я видел в первый раз.
— Мистер Ван Слоук, рад приветствовать Вас! — Смоан замер напротив нас, видимо ожидая, что кто-то из нас встанет.
— Не скажу, что очень рад приветствовать Вас. — Шеф сидел, не шевельнувшись, только те, кто видел нашего «красавчика» в деле, мог понять, что сейчас разыгрывается очень важная карта.
И, может быть зря, шеф начал игру с оскорблений?
Впрочем, ему виднее.
— Представьте остальных спутников! — Резко потребовал Шеф.
— Кент О…
— Я просил — остальных. — Шеф поморщился. — Не надо делать вид, что Вы не поняли все сразу.