Вот воистину — «золотые руки»!
А еще, дядя Сема женат и у него восемь детей!
Старшую, зовут Амина…
В комнате отдыха, нашей, внутренней, а не «дальше по коридору», никого не было. Шипела и плевалась кофе машина. Чайник все еще пыхал паром из носика.
— Сайд! — На пороге КО появилась Амина. — Ты о моей просьбе не забыл? Помнишь?
Пришлось помотать головой, а потом покивать: Нет, не забыл. Да — помню!
В руках моего босса тоже светилась кружка — время на часах давно мелькнуло за полночь, а значит самое время заправиться…
Кружка у Амины такая же редкость, как и ее хозяйка — ослепительно белая керамика, без единого следа рисунка. Но, стоит налить в нее горячую воду, все, начинаются чудеса: По бокам кружки начинают появляться узоры, каждый раз, разных цветов и ни разу не повторившиеся — мы три года «держали» кружку под пристальным наблюдением высокоточной видеокамеры, создав совершенно потрясающий каталог рисунков — от «морозных узоров» и до совершенно гипнотического «нечто», забив ими пару террабайт, но так и не найдя двух, хоть немного похожих.
— Ау! Сайд! Ты чего на меня уставился? — В голосе Амины проскользнула тень тревоги и озабоченности происходящим.
— Простите, Амина Семеновна — задумался. — Я отошел в сторону кофе машины и спросил. — Как всегда? Черный, как ночь; сладкий, как грех; крепкий, как проклятье?
Протянув мне кружку, Амина лишь кивнула головой.
Красивая у меня босс, ей-ей красивая!
Марша будет ревновать, когда увидит — однозначно.
С такими мыслями, поставил кружку под носик и нажал на кнопку.
Кофе машина снова издала странный вздох, заиграла огоньками на панели и задрожала, словно приготовившись прыгнуть.
Черный, как ночь кофе полился из носика в чашку Амины, обжигая мою руку горячими брызгами.
Если я не ошибаюсь, такие брызги верный признак давно не чищеной системы.
Отдав белоснежную керамику, поставил под струю свою чашку.
Кофемат выплюнул кофейную жижу и задрожал еще сильнее.
Вторую порцию гущи машина попыталась выплюнуть через верх, мне в лицо.
Успев отпрыгнуть и спасти свою чашку, почувствовал, как поднимается наружу злость.
— Совсем техника распоясалась… — Я потянулся выключить машину из розетки и замер.
Вместо резинового кабеля, в розетку, от кофе машины, тянулось два голых, розовых, поросячьих, хвоста, завернутых «винтом».
Стоило мне к ним прикоснуться, как аппарат соскочил со стола и кинулся под ноги Амине, вереща, как розовенький поросеночек, за которым гоняются, дабы украсить его тушкой праздничный стол.
— Убью! — Взревела Амина, разглядывая отвратительные коричневые пятна, растекающиеся по белоснежной блузке и нежно-бежевой юбке.
Кофе машина хлопнула люком загрузки, рассыпая вокруг себя ароматные крупинки кофе, и кинулась теперь в мою сторону, обдав кипятком левую ногу.
Пнув и промахнувшись, испугал «поросеночка» до еще более истеричного визга.
Амина, сделав глоток кофе, скривилась и принялась отплевываться.
Аппарат метался по полу, уже изрядно нас достав, испортив одежду и оставляя ожоги, которые так не приятны, особенно когда тебе надо сосредоточится на деле.
Обдав моего босса горячей жижей в очередной раз, кофе машина подписала себе смертный приговор.
— Вали ее, Сайд! — Рявкнула Амина, отодвигаясь с прохода и доставая свое оружие.
Вот ни за что не догадаетесь, где у нее кобура!
А я — не скажу!
Через секунду мы азартно палили по «свинье», исходящей визгом, паром и брызгами кофе, озаряя комнату вспышками, заполняя ее синими клубами сгоревшего пороха и ревом выстрелов.
За стеклянной дверью комнаты промелькнуло испуганное лицо дяди Семы и удивленное — Толика.
Кофе машина, как истинная свинья, пыталась забиться под столики, под стулья, пронырнуть между ног, нанося как можно больше вреда и создавая как можно больше визга и переполоха.
Ну, визгом нас не напугать, а переполох — это обычное состояние нашего «высшего» руководства, которое мы уже привыкли игнорировать.
Во всей этой суматохе мне удалось отстрелить один из розовых «хвостиков», грустно теперь лежащий у ног Амины.
Лязгнула стреляная обойма, упав на пол и азартный вопль: «Перезаряжаю!», как нас и учили на стрельбище, возвестил, что восемь это все-таки меньше, чем шестнадцать. И намного меньше, чем по шестнадцать — дважды!
Точку в нашей охоте на «свинью» поставила все-таки Амина Семеновна, дважды всадив пулю точно в «макушку» кафе машины.
Да, калибр 45, он и в Африке — калибр 45!
Снова перезарядив своего «Орла», Амина легко наклонилась, подхватив с пола две стреляные обоймы и розовый хвостик.