– Заблудшая душа, – горько произнесла Камалия.
– Надо ее остановить, – говорит Леарит. – Бедная девочка...
Тиморис выходит вперед.
– Дочка, упокойся!
Эгорд положил ладонь ему на плечо, мягко потянул назад.
– Ты для нее как красная тряпка для быка.
Повернул лицо к Леарит.
– Любимая, попробуй ты. У тебя талант дипломата, усмиряешь даже Хафала...
Пещеру встряхнуло. На стенах скривили рты свежие трещины, свод рыдает уже не только крошками, но и крупными глыбами, Леарит схватилась за Эгорда, Велиру отбросило от изуродованного трупа.
– Вам нужно уходить, – сказала Камалия.
Тиморис глазеет поверх голов в разные стороны.
– Только куда?
Эгорд налаживает связь со стрекозами... Те показывают выходы из пещеры. Завалены. У одного из выходов Милита – окончила завал, улетает.
Велира заметила архимага, который отполз, она идет к нему, порыкивает, на лице явное намерение превратить в такой же фарш, какой сотворила только что.
Из дымного колодца, прожженного в потолке коброй, падает огромное блестящее ядро бурых сегментов, на полпути к земле развернулось в человека-скорпиона, хлещет хвост, лязгнули, раскрывшись, клешни, горит зелень глаз, эхо рычания.
Ступни Хафала вмяли в твердь поясницу ползущего архимага, хрустнуло, архимаг взвизгнул как крыса. Не шевелится.
Демон, согнувшись на теле жертвы, как дикарь, жадно крутит головой в поисках новой добычи. Взгляд уцепился за Милиту, та уже вернулась из пещеры, через которую ушли все ее слуги, Милита зависла на крыльях сбоку от прохода.
– Опять ты, Яморова сука! – прорычал Хафал.
Спрыгнул с убитого, клешни схватили труп за плечи, протащили в воздухе по кругу, и мертвый архимаг взлетел по дуге.
Падает на Милиту...
Та отбила крылом легко, как мешок с сухими листьями.
– Надоел, выродок Зараха!
Эгорд увидел, что рядом с Милитой, во мраке прохода, сияют фиолетовые глаза...
Некромант.
Тот самый, Эгорд видел его с Милитой столько раз! Ямор, что же их объединяет?
Во мгле блестят складки серого плаща, некромант парит, покачивается вверх-вниз, треугольник под капюшоном черный, лица не видно – только глаза.
– Все надоели! – рявкнула Милита.
Начала приближаться, и Эгорд напрягся. Если она вступит в бой, кристалл в ее нагруднике подавит любую магию, и против этой бестии сможет драться разве что Хафал, да и тот вряд ли продержится долго.
К Милите сзади подплыл некромант, обнял за плечи, что-то шепчет на ухо. Милита испепеляет Хафала взглядом, но слушает.
Некромант отплыл чуть назад. Ждет.
Милита оглядывает пещеру поверху, коварная улыбка.
– Смерть уже над вами!
Развернулась, ее проглотил мрак.
Хафал озирается, вокруг трупы магов, хлам от големов, ямы снарядов, дым, прожженные коброй туннели...
– Кажется, я пропустил много интересного, ха-ха!
Нашел взглядом Велиру.
– О-о, да ты неплохо повеселилась, девка! Вся в кровищи, вот это понимаю! А то цветочки да ягодки собирала, тоже мне, развлечение...
Смуглянка вдруг впечаталась ему в грудь, обняла не выпуская сабель, нос уткнулся в хитиновую грудь, демон аж пошатнулся, глаза на миг округлились, а из-под черных кудрей – скупые хныки.
– Да ладно, че ты...
Демон обнял хвостом за талию, прижал к себе клешней, но не чтобы утешить – просто лапает, по роже растеклась ухмылка.
– Знаю, знаю, эти гады, – небрежно ткнул клешней в Эгорда и спутников, – наверное, всех перебили, а тебе не оставили, но не хнычь. Новых поймаю, гору мяса нашинкуешь, ха-ха!
Велира выдавила что-то вроде «ага», вжалась в демона сильнее.
– Ну ладно, все, все, – Хафал пытается от себя отцепить, – уже всего соплями измазала!
– Как ты меня нашел?
Надо же, не «нас», а «меня»...
– Да увидел, что твой папаша куда-то сорвался, вот и рванул следом...
Эгорд со вздохом покачала головой.
Некромант все так же парит с равнодушием...
Рука поднялась, над ладонью заклубился фиолетовый сгусток. Сфера набухла, и некромант толкнул ее в сторону, та полетела вдоль стены извилисто, как собака-ищейка, что-то вынюхивает...
Пролетев над ледяными обломками мавзолея, сфера зависла над кладбищем.
Нырнула в землю между могилами, растеклась в ней, могилы мягко вспыхнули и погасли.
Некромант вплыл в тень прохода, и на месте того возникла стена. Будто была там всегда.
А ледяная плита, что укрывала могилу гнома по имени Бам Дверной Стук, разорвалась на осколки, высунулась костяная рука в гномьих доспехах, ее пропитывает лиловая энергия, кулак сжимает топор-кирку.
Разлетелись и комья земли на могиле минотавра, тот уже наполовину вылез, лапа схватилась за торчащий вместо надгробия топор, тот покосился, шлем слетел с наконечника. Минотавр повернул пустую ладонь к шлему, тот загорелся фиолетом, влетел в лапу, минотавр водрузил шлем на голову, на край могилы грохнулось запечатанное в сталь копыто.
Земляные чрева, кровоточа фиолетовой силой, выпустили жреца Альтеона, кузнеца Дорафа и его невесту-оборотня Силиссу.
====== ЧАСТЬ 3. Глава 28 ======
Пещера опять вздрогнула, каменное небо проронило слезу сталактита, и Хафал отпрыгнул к Эгорду, утянув за собой Велиру. Гигантский кол разбился о покинутое место, волна осколков хлынула, но воин-маг встретил их взмахом метели, и камни упали, не долетев до членов отряда.
– Эгорд, надо убираться! – предупреждает Камалия. – Вы не успеете, если ввяжетесь в бой!
Свод в трещинах, они рыдают камнями и песком, куски потолка опасно проседают...
Грохот все-таки стал тише, но теперь пещера урчит всегда, под ее озноб накрапывает каменный дождик.
Ну же, стрекозы, ищите!..
Милита и впрямь завалила все выходы, горячие камни там зачарованы – не превращаются в лед. К тому же, завалы толстые, не пробить.
Однако Милита забыла про туннели, которые прожгла кобра. Эгорд пустил туда стрекоз, одна за другой те обнаруживают тупики рухнувших пещер. Но...
Эгорд ткнул пальцем в дыру, откуда выпал Хафал.
– Тот колодец чист. Нужно спешить, пока не завалило.
– А с чего ты взял, что чист? – спросил Тиморис.
Даже на пороге смертельной опасности не хочется признаваться в существовании стрекоз-шпионок. Эгорд ткнул в демона.
– Ну этот же оттуда вывалился, значит, пройти можно.
– Эгорд, они близко! – крикнула Леарит.
Пять умертвий идут к живым неспешной, но уверенной поступью, их клин возглавляет жрец Альтеон, все объяты фиолетовым огнем.
Эгорд и спутники, не сговариваясь, выстраиваются полумесяцем. Клин и полумесяц по мере сближения замедляются, перестрелка взглядов, каждый выбирает жертву...
Кузнец в окровавленном закопченном фартуке с прорезью от меча, сам меч в ножнах за спиной. Проволочив по земле молот, кузнец перехватил его обеими руками, с размаху ударил о твердь, вспыхнули фиолетовые искры, под ногами глубокий отпечаток. Кузнец сгорбился в боевой стойке.
Рядом его невеста, у нее сохранились кусочки кожи, черные волосы почти как у Велиры. В пятнах почерневшей крови разодранное светло-зеленое платье с длинной юбкой, изумрудный корсет. Челюсти выпирают вперед, как у обезьян, в них много острых бритв. Пальцы – веера костяных кинжалов, а за спиной распущены костяные крылья, их острые фаланги могут колоть как копья. Хищно согнувшись, невеста шипит, крылья угрожающе бьют друг о друга с быстротой захлопывающейся мышеловки.
По другую сторону клина – гном. В кулаке топор-кирка, в другом – топор-лопата, орудия сверкают драгоценными камнями. Плащ осветленного волнуется на потоках фиолетовой силы, топоры высекли друг о друга сноп лиловых искр.
Громче всех свирепствует минотавр – копыто бьет по земле, вой жуткий, топор выписывает в воздухе петли, за лезвием сиреневый след. Минотавр долбанул кулаком в нагрудник, тот аж помялся. Безмозглый котел силы и ярости.
– Тиморис, возьми на себя кузнеца, – командует Эгорд. – Камалия, тебе лучше заняться гномом. Велира! Упокой несчастную невесту... Хафал, а слабо одолеть минотавра? Он такой же огромный.