Крис прошел через шею жреца, голова Халлига упала под ноги, тело обмякло, хочет рухнуть на колени, но не может – из среза алый фонтан, только не в стороны, а к Зессу, тот разинул змеиную пасть, кровь с ревом засасывается в глотку как в магическую воронку чудовищной силы. Плоть Халлига превращается в нечто сухое, рассыпается, прах тоже утягивается пастью, на снег оседают жреческие одежды, посох упал, от самого Халлига не осталось ничего, кроме головы.
Эгорд обрушил на Зесса меч, но прежде тот исчез тучей тьмы, клинок вонзился в ледяную кожу плит.
К одеждам и голове жреца подскочила Леарит, колени упали в окровавленный снег.
– Нет! О боги, за что?!
Лишь понимание, что нужно ее защитить, приводит Эгорда в себя. Обнял ее за плечи, перед глазами холмик жреческих тканей в пятнах крови, что вытекла из головы, на мертвом лице выражение, будто Халлиг спит, всматривается в сон...
Ни чары, ни артефакты его не спасли.
Остров атаковали лучшие, таких не было даже среди свиты Зараха. Те, кто выжили после встречи с Эгордом и его друзьями, научились, подготовились, и теперь павший вождь демонов покажется детским приключением.
Воин-маг поднимает Леарит на ноги, та обмякшая, слез нет, но лицо ребенка, который не ждал от мира плохого, а над ним надругались.
– Соберись, любимая!
Развернул ее к себе.
– Даже если погибнем, то вместе.
Она не сразу, но кивнула.
– Вместе!
С неестественной быстротой сгущаются сумерки, с раскатами грома смешан женский смех. Клубятся тучи, меж черных призрачных боков вспыхивают молнии, воздух как в могиле.
Со всех сторон на разных высотах вспыхивают огненные шары, пламя роняет красные тела с хвостами и гребнями, Эгорд видел такое на войне – так твари телепортировались из Грифовых скал за их пределы. Вспышек все больше, каждая рождает демона. Будто кошки, падают с высоты, но не разбиваются.
Дождь демонов...
Ливень!
Флот на горизонте пришел в движение, из его дебрей вырываются корабли, несутся к берегу клином на пугающей скорости, как живые черные хищники, от бортов распускаются водяные веера, на такой разгон не способны даже спруты!
Корабль во главе клина выбросился на берег, в полете черная древесина с треском рвется, мачты и паруса превращаются в шипы, весла сливаются в лапы, вылезают хвост и морда. Брюхом и четырьмя парами лап на лед обрушилось древесное чудовище, соразмерное кораблю, помесь ящерицы и паука, остров дрогнул, монстр изрыгает страшный рев.
Выбросилось второе судно.
Рассыпалось на сотни обломков, каждый обрел человечью фигуру. Ассасины Темного Ордена. Будто разбился муравейник, ассасины бегут, растекаются черной круговой волной.
Под огненный ливень демонов корабли один за другим швыряют себя на берег, либо превращаются в гигантских варанов-пауков, от поступи которых земля содрогается, либо рассыпаются на ассасинов, белоснежную скорлупу острова будто заливает черная смола.
– Леарит!
Туда, откуда Эгорд сбил жену, упала красная тварь, лед под когтями четырех лап хрустнул. Демон вздернул голову, блеснула выпуклая клеть зубов, внутри плещется язык.
Пасть резко нараспашку, язык выстрелил, но на пути к Леарит замер – из бордового стал молочно-синим, в такое же стекло обратился и демон. Ледяной маг опустил ладонь, поток заморозки оборвался.
На крышу заполз длинный демон, ног как у гусеницы, черный зубастый цветок рта полетел на Эгорда.
Жирную красную многоножку встретил меч Леарит – клинок распустился пышным, как у павлина, хвостом, из концов крестовины выросли крылья, желтый кристалл торца вытянулся клювом, вспыхнули бусинки глаз.
Жея пролетела по кишечнику демона, крылья разрубили на пару мясных канатов, птица крутым лучом уносится ввысь.
Демоническая сфера вылупляется между Эгордом и Леарит, те отпрыгнули в разные стороны, источник смертельного жара раздувается...
Гудящая звезда выпустила двух демонов.
Упругая связка мышц и костяных кольев метнулась к Леарит, бывшая богиня вскинула руку, перед ладонью возник купол света, демон напоролся на лучи как на иглы ежа, взорвался тучей пепла.
Эгорд поймал бежавшего на него уродца в облако телекинеза, розовый ком плавно приподнял, монстр визжит, конечности хлещут друг друга, их гибкость пугает – будто суставов нет. Эгорд резко развел руки, облако разорвалось надвое, льющие кровь половины демона исчезли за берегами крыши.
В огненный портал воин-маг метнул комету льда.
Бах!
Крышу окатило зонтом воды – все, что осталось от демонов внутри сферы, та исчезла.
Демон с собачьей мордой успел выскочить из сферы до взрыва, Леарит отплывает от него на подушке телекинеза, у твари вместо кистей такие же собачьи головы, лают, пытаются кусать, но лед, которым стала вода после взрыва, очень скользкий, пародия на гнолла бухнулась челюстью о твердь.
Вой перешел из боли в ярость, стена плоти прыгнула на девушку. Та быстро в сторону, пригоршня выпустила луч белого света, линия пересекла пояс чудовища. Ноги упали далеко от туловища. Трехглавая половина грохнулась, ослепленная бешенством, судорожно гребет к ближайшей цели – Эгорду.
На шипастую спину спикировала Жея.
Песьи головы вздыбились к небу, пронзительный скулеж, и демон обмяк. Меж лопаток торчит двуручный меч.
Демоны и ассасины затопили собой равнины, красно-черные волны захлестывают подножие горы, орда бурлит по склону к крепости, алые сеточки демонов карабкаются по отвесным скалам, ассасины появляются и исчезают, как призраки. Огненные бутоны продолжают распускаться над островом, из них падают демоны. Еще один корабль бросился на берег, древесная глыба распылилась на сотни черных фигурок...
Леарит прижимается к Эгорду, лбы сомкнуты.
– Вместе?..
– Вместе. До конца.
Захватчики облепили почти весь снежный конус, петля огненных глаз стягивается вокруг крепости, в толпе блестят стальные вьюны крисов, хвосты трепещут языками пламени, вместе как пожар.
Врата со скрежетом разеваются, по глыбам, кустам и кочкам, грохоча, сбегают ледяные элементалы. Заросшие кольями белесые статуи теснятся во дворе хрустящей массой, давят друг друга в жажде вырваться, дать отпор, от гвардейцев взлетают клубы холодного пара, многие лезут через стены, прыгают из окон.
– Прости, что не смог защитить.
– Не вини себя. Я не жалею... Так давно никого не любила...
Наверное, этот поцелуй последний, думает Эгорд, ослепнув. В холодной тьме губы жгучие, будто в горло вливают горячий мед.
Тучи страшно грохочут, черные бока трутся друг о друга как детали мясорубки, шары огня продолжают ронять демонов... но стала видна магическая аура острова, по ее куполу от башни прокатывается бирюзовая волна силы. Такой же свет начали излучать снег и лед, темная армия словно растрескалась белой сетью.
Из ледяных выступов, сугробов, сосулек, танцующего снега... рождаются звери!
Олени из водяного стекла принялись молотить демонов копытами, ветвистые рога с разгона вскидывают. Стебли и колосья, чистые как хрусталь, оплетают и валят в погибельные объятия, сдавленные глотки ассасинов хрипят, трава вгрызается с прожорливостью могильных червей. Ледяные деревья раскидывают сучьями как булавами, копья ветвей вспарывают. Насекомые обклеивают жужжащими клубами. Снежные призраки закручиваются в горловины смерчей, где враги кувыркаются беспомощно, колонии снега разбивают их о лед, швыряют на колья деревьев.
В рядах тьмы неразбериха, центростремительное течение штурма замедлилось, захватчики бьются с флорой и фауной, спятившие от гнева демоны кидаются на сородичей...
Под крепостью ледяные големы, точно быки, сшибают демонов, те разлетаются как полешки от колуна, катятся вниз.
На крышу пролилась уже не одна стая хвостатых. Хорошо, что тупые, справляться с ними просто. Ассасинов меньше, но они умелые и коварные. Световые щиты спасают от демонов, однако крисы орденских убийц проходят сквозь пленку света легко.