Я кивнула, и позволила ей отвести себя подальше от дверей. После всего, что случилось, я чувствовала себя больше, чем просто оглушённой. Я не могла не думать о том, что же происходит сейчас снаружи, особенно с двумя статуями грифонов. Локи поднял руку и превратил их в пыль, как и всех остальных?
Печаль, беспокойство и уныние лишь усилились, когда я прошла в главный зал библиотеки — потому что его уже превратили в лазарет.
Выжившие охранники Протектората сидели на столах и стульях или лежали прямо на полу. Остальные взрослые и подростки чувствовали себя не намного лучше. Куда бы я ни посмотрела, повсюду была кровь — на руках, ногах, лицах. Мой взгляд упал на паренька, который был ненамного старше меня. Он прижал руку к груди, в которой зияла уродливая рана. Мне почти казалось, что я слышу, как на мраморный пол падает каждая капля крови.
Я просто стояла посреди хаоса, а по телу распространялось оцепенение.
— Быстрее! — Никамедис хромал через зал, пытаясь привлечь к себе внимание всех. — Отнесите раненых в заднюю часть библиотеки! Вот сюда! Вот сюда!
Бабушка Фрост была рядом с ним. Она встретилась со мной взглядом, и я смогла прочитать в её глазах облегчение от того, что со мной всё в порядке. Она хлопнула в ладоши.
— Делайте то, что говорит Никамедис. — Сейчас же!
Оба призывая, махали руками и настаивали, чтобы другие поспешили за ними, когда сами направились в заднюю часть библиотеки. Каждый, кто был способен, помогал раненым следовать за ними.
— Гвен? — позвал Алексей и легонько притронулся к моей руке. — Ты в порядке? Тебя не требуется лечение?
— С чего ты взял? — пробормотала я.
— Потому что выглядишь полумёртвой, — ответил Оливер.
Я стряхнула с себя оцепенение и посмотрела на собственное тело, которое было покрыто грязью, кровью, синяками и поверхностными порезами. Я так сильно сосредоточилась на бое, что до сих пор вовсе не замечала свои ранения. Ни одно из них не было серьёзным, но мне хотелось просто свернуться на полу калачиком и плакать. Но я не могла.
— Гвен? — снова спросил Алексей.
— Я в порядке. А что с вами?
— Думаю, мы все в порядке, — сказал Логан, подойдя ко мне. — В основном поверхностные раны.
Я переводила взгляд поочередно с одного друга на другого. На Логана, Алексея, потом на Оливера, Карсона.
Они все были точно так же облеплены грязью и измазаны кровью. У Оливера была шишка размером с куриное яйцо на виске, там, где Жнец ударил его рукояткой своего меча. На щеке Логана я обнаружила кровоточащий порез, в то время как Алексей заработал фингал под глазом. Но Логан был прав. Нам всем повезло и мы получили лишь незначительные ранения — по крайней мере до сих пор.
Карсон, на удивление, не схлопотал ни одной царапины. Он больше не выглядел так, будто грезит наяву, а его глаза больше не затемняла магия. Несмотря на это, он продолжал крепко сжимать рог. Возможно, он размышляет о том, как еще можно использовать рог Роланда.
— С тобой всё хорошо? — спросила я.
Карсон посмотрел на меня грустным взглядом.
— Он убил их всех. Локи. Я пробудил их к жизни, подарил им свободу, а теперь они все исчезли. Просто… исчезли.
Я вспомнила, как статуи одна за другой разлетелись на кусочки, как они все рассыпались в пыль лишь от одного движения руки Локи. Я положила руку на плечо Карсона.
— Я знаю, как ты себя чувствуешь, — прошептала я. — Мне так жаль.
Карсон поднял руку и ущипнул себя за переносицу, будто пытался сдержать слёзы.
— Я знаю, что это глупо. Там во дворе сегодня умерли люди — хорошие люди. Но я просто не могу перестать думать о статуях… — он посмотрел на рог, который по-прежнему держал в руке. — Если бы я знал, что он их уничтожит, я никогда не стал бы на нём играть. Я бы даже не прикоснулся к этому дурацкому рогу в тот день в Колизее. Лучше бы я вообще никогда его не видел.
— Возможно, уничтожение статуй было предопределено, — сказала я.
— Что ты имеешь в виду?
Я пожала плечами. На самом деле не знаю этого наверняка, но было кое-что, что мне однажды сказала Ника. Я надеялась, что Карсон найдёт в этих словах утешение, но он всё ещё выглядел расстроенным. А в этот момент я просто понятия не имею, что говорить другим.
— Пойдёмте, — сказала я. — Нам нужно помочь другим, а потом найти Дафну и мою бабушку.
Я заметила, что Морган МакДугалл кое-как ковыляет со сломанной лодыжкой через библиотеку, поэтому я подошла к ней и взяла её под руку. Валькирия облокотилась на меня, а с кончиков её пальцев сыпались зелёные магические искры.
— Ты в порядке?
— Ещё никогда не чувствовала себя настолько хорошо, — пошутила Морган. — Ну, ты знаешь, после того, как только что побывала в одном из самых великих сражений.
Ее черный юмор вызвал улыбку на моем лице. Никамедис уже был там, вместе с Метис, которая принялась исцелять самые худшие ранения. Она переходила от одного бойца к другому, золотистое сияние её магии окутывало раненых тёплым, мягким светом. Никамедис следовал за ней, опираясь на свою трость, и помогал, как мог. Метис закончила исцеление одного из охранников с особенно уродливой брюшной раной и пошатнулась.
Но Никамедис был рядом, он поймал её и поддержал. Метис смотрела на него одно мгновение, а затем поспешила к следующему раненному. И снова Никамедис последовал за ней. Рейвен тоже шла вслед за ними, в руках у нее была куча бинтов такого же жуткого белого цвета, как и её платье.
Мой взгляд скользнул к столам для исследований. Наконец, я обнаружила розовые вспышки за всей этой кровью. Дафна спустилась с балкона на втором этаже, поддерживая под руку Саванну. У амазонки был уродливый порез над правым глазом. Розовое свечение перешло от тела Дафны на Саванну, и пока я наблюдала, рана над глазом амазонки закрылась, не осталось даже и следа.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила Дафна.
Савана кивнула, поэтому Дафна встала, собираясь подойти к следующему раненому. Но потом обнаружила Карсона позади меня и Морган. Она сразу же зашагала в нашу сторону.
— Что ты наделал? — зашипела она. — О чём ты думал? Просто взять и отправиться в середину двора? Тебя могли убить, идиот!
Карсон одарил её смущённой улыбкой и поднял артефакт.
— Э-э, во всём виноват рог?
Дафна схватила Карсона за шиворот мантии, притянула к себе и прижала свои губы к его. Вокруг них взорвался фейерверк из розовых искр и покрыл их мягким розовым мерцанием.
— Ничего себе, — пробормотала Морган. — Может, вам лучше пойти в отдельную комнату?
Дафна обняла Карсона за шею и начала целовать ещё интенсивнее. Я помогла Морган добраться до одного из пустых стульев, чтобы она могла сесть и перенести вес с раненой лодыжки. Потом прошла к бабушке, держащей за руку одного из охранников Протектората. Мужчина лежал на столе для исследований.
— Он поправится? — спросила я.
— Нет, — ответила она.
Только в этот момент я поняла, что глаза мужчины были стеклянными, и он смотрел в потолок мёртвым взглядом. Бабушка вздохнула, потом наклонилась вперёд и нежно закрыла ему глаза. Она повернулась ко мне и раскрыла объятья. Я всхлипнула и бросилась к ней. Долгое время мы просто стояли так, слегка покачиваясь, чтобы почерпнуть силу в тёплом объятье друг друга.
— Мне нужно идти, — прошептала я. — Я должна узнать, каким будет следующий план.
Она кивнула, и мы отстранились друг от друга. Бабушка обхватила моё лицо руками. Она наклонилась вперёд и поцеловала меня в окровавленный лоб, после чего отправилась на помощь Метис и Никамедису.
Я вернулась в переднюю часть библиотеки. Всех раненых уже перенесли назад. Между столами для исследований передвигались воины, которым удалось избежать серьезных ранений.
Таких было не много. Около тридцати бойцов находились поблизости от Линуса, Сергея, Инари и Аякса. Тридцать воинов, с помощью которых мы должны победить Вивиан, Агрону, Локи и всех остальных жнецов во дворе. Этого определенно недостаточно. Нам попросту не удастся одержать победу.
У меня сердце ушло в пятки, но я заставила себя посмотреть на первый этаж, где стояла статуя Ники. Лицо богини ничего не выражало, хотя у меня создалось впечатление, что уголки ее рта были слегка опущены, словно она как и я ощущала всеобьемлющую печаль. В голове возник вопрос, уничтожит ли Локи и ее, просто взмахнув рукой, как сделал это со статуями во дворе. При мысли об этом внутри все сжалось, но я ничего не могла поделать.