Мистический морозец побежал по моей спине. Я понял вдруг, откуда эта жалость. Маленький робот-пылесос повел себя, как живое существо. Словно, он лежал тут, медленно умирал, оставленный породившим его человечеством. Но заметил меня (Как? Да не знаю я! Ни малейшего понятия не имею…) и из последних силенок попытался позвать на помощь. Я здесь, человек.
Конечно, скепсис в моей голове что-то там нудно бубнил про таймеры, про программирование работы, но я даже не прислушивался, полностью захваченный своей паранормальной картиной мира. И я понимал, почему.
Впервые! Впервые за добрую неделю в мире Холодины, в этом мире не только тотального холода, но и совершенно мертвом мире полной тишины – что-то издало звук не по моей воле. Если что-то и можно было здесь отнести к понятию «жизнь», так это вот его. Маленького кругленького робота, неистово уцепившегося за остатки своего бытия.
– Я тебя услышал, малыш, – невольно погладил шершавую крышку. – Не боись. Теперь всё у тебя будет хорошо.
Вместе со здоровой базой он, конечно, в рюкзак не влезал. Я поднял пылесос, словно, умирающую от истощения собачонку и понес на руках к себе. В комнате сразу подключил беднягу к энергии, выдернув из сетевого фильтра зарядку айфона. Базу пылесоса разместил в уютном месте: наполовину под кроватью, но так, чтобы его сразу было видно. Эдакое логово. Хотелось даже укутать робота каким-нибудь одеялом, но это было уже за гранью.
– Сава, ты сходишь с ума, – сообщил я себе малорадостную весть.
Да и пофиг.
Убедившись, что светодиодные огоньки начали переливаться зеленым, я снова выдвинулся на «тихую охоту». Если честно, дальше было уже не так интересно. Просто методично добрался до самого верха, собрал остатки ключей, посмотрел на предмет: ну, удивите меня чем-нибудь! – и пошел к себе.
Новый звук – пусть еле слышимый за тарахтеньем генератора – уловил сразу. Откинул входные одеяла: а там робот-пылесос вовсю воюет с хламом, которым была переполнена моя комната более чем полностью. Парень отогрелся, подзарядился, и тут же, в благодарность за спасение, принялся трудится на благо меня. Понятное дело, другая комната, иное пространство, куча пакетов, коробок, баулов (где я кое-как систематизировал добытый хабар) – всё это ему мешало. Он поминутно во что-то втыкался, взрёвывал возмущенно своим электросердечком, искал обходные пути, снова на что-то натыкался…
– Вот же бедняга! – я кинулся к пылесосу и взял его на руки.
Тот заверещал каким-то новым голосом. Нащупав кнопку «выкл», я этот выкл и совершил.
Комнату наполнила тишина с фоновой неживой трескотней геника. Неприятная тишина. Поставив малыша на пол, я не удержался и снова запустил робота. Тот недовольно заурчал, спешно вернулся на базу, где, подумав какое-то время, вновь запустил свое электросердечко и принялся исполнять богом данную ему миссию: делать мир чище.
– Да блин! – закатил я глаза.
Надо как-то перепрограммировать его… но я в душе не чаял, как это делается. Может быть, у него какой-то пульт должен быть? Или пойти наверх, поискать инструкцию?
В это время довольный собой пылесос вылез из-под кровати и принялся бодать пакеты с вчерашними «покупками». По его мироощущению, здесь этого быть не должно. Мироощущение уборщицы: все, что стоит на полу – лишь из вредности мешает уборке, а все люди ходят исключительно ради того, чтобы пачкать полы.
– Ну, извини, брат! – развел я руками… и понял, что ничего перепрограммировать не буду.
Вот пусть так и останется. Я ведь повелся на него исключительно потому, что почуял в нем жизнь. Отголосок жизни. А разве не в том и заключается жизнь, чтобы реализовывать свои мечты, планы и задачи? Разумеется, делая это, мы вечно мешаем друг другу. И пытаемся договориться, с разной степенью успешности.
«А еще мы вечно пытаемся перепрограммировать друг друга, – не удержался мой сарказм. – Чтобы все вокруг делали, как нам удобно».
– Угу, – пробурчал я, потихоньку поворачивая упертого робота к свободному пространству. – И ни к чему хорошему, обычно, такие попытки не приводят… Будем договариваться, братишка!
Пылесос довольно заурчал, подчищая пол (в целом, весьма засратый), пока через 15 секунд снова не уткнулся в какую-то коробку.
– Блин… – закатил я глаза. – Слушай, дружище, я уберу. Но попозже.
И быстро убежал за одеяла. На холод.
Ведь меня ждала автомобильная ярмарка, о которой я мечтаю уже второй день! Обход подъезда одарил меня 18-ю разными ключами. И теперь предстояло решение уравнения с несколькими неизвестными. От каких они машин? Какие смогут откликнуться на зов сигналки? И какие из ключей могут подать знак.