— Будем надеяться на лучшее. Я сделаю кофе.
Она вышла, когда Шмидт делал укол. Осборн вздрогнул; Шмидт наложил на рану марлю и ловко перевязал руку.
— Я думаю, вам следует показаться доктору, — сказал он приветливо.
— Посмотрим, — ответил Крэйг.
Он встал, и Шмидт помог ему надеть чистую рубашку, которую принесла Джулия. Он сумел застегнуться и вышел в соседнюю комнату, пока Шмидт собирал свою аптечку.
Комната была очень уютной, хотя и выглядела слегка запущенной и нуждалась в ремонте. В комнате стоял стол и две табуретки в окне эркером. Крэйг выглянул на улицу. Он увидел террасу, запущенный сад за ней, старые деревья и маленький пруд в лощине. Все дышало покоем.
Шмидт вышел из ванной, держа коробку в руке.
— Я зайду к вам позже. Пойду поем яиц с беконом. — Он хмыкнул, держа руку на дверной ручке.
— Не утруждайте себя, напоминая мне, что я еврей. Меня испортили английским завтраком слишком давно.
Открылась дверь, и вошла Джулия Легран с кофе, тостами, мармеладом и свежими булочками на подносе. Шмидт вышел, а она поставила поднос на стол возле окна. Они сели напротив друг друга. Разливая кофе, она сказала:
— Не могу передать, как я рада снова видеть тебя, Крэйг.
— Кажется, Париж был давным-давно, — ответил он, беря у нее из рук чашку.
— Тысячу лет назад…
— Я сожалею об Анри, — продолжил он. — Инфаркт? Она кивнула:
— Он ничего не почувствовал. Умер во сне, но у него все-таки были эти восемнадцать месяцев в Лондоне. Мы должны быть благодарны тебе за них.
— Ерунда. — Крэйг почувствовал смущение.
— Это чистая правда. Хочешь тост или булочку?
— Нет, спасибо. Еще чашку кофе — и будет в самый раз.
Наливая кофе, она рассказывала:
— Без тебя мы бы ни за что не выбрались из гестапо в ту ночь. Ты был ранен, Анри тоже. Ты забыл, что эти звери сделали с тобой? И все же ты вернулся той ночью, когда другие оставили его. — Она внезапно разволновалась, слезы выступили у нее на глазах. — Ты подарил ему жизнь, Крэйг, те несколько месяцев в Англии. Я всегда буду тебе благодарна за это.
Он закурил сигарету, встал и выглянул в окно.
— Я ушел из ИСО после этого. Наши в это время создавали ОСС. Им нужен был мой опыт, и, если откровенно, мне надоел Дугал Мунро.
— Я работаю у него уже четыре месяца, — сказала Джулия. — Мы используем это место как стартовую площадку, как дом под крышей, как обычно.
— Вы сработались с Мунро?
— Тяжелый человек. — Она пожала плечами. — Но ведь это тяжелая война.
Осборн кивнул:
— Странное место, этот дом, а люди здесь еще более странные. Например, пилот Едж хвастается своей формой Люфтваффе, изображая Адольфа Галлана.
— Да, Джон совсем сумасшедший, — согласилась она. — Мне временами кажется, что он действительно воображает себя пилотом Люфтваффе, а всех нас терпит в силу необходимости. Но вы же знаете Мунро — он всегда готов закрыть глаза, если человек отлично выполняет свое дело. В этом смысле у Еджа особые заслуги.
— А Хейр?
— Мартин? — Она улыбнулась и поставила чашки на поднос. — Ну, Мартин — это другое дело. Мне кажется, я немного влюблена в него.
Дверь открылась, и без стука вошел Едж.
— Вот вы где. Милый тет-а-тет!
Он прислонился к стене и вставил сигарету в уголок рта. Джулия сказала устало:
— Ты действительно такой мерзкий и вредный, Джо?
— Раздражаю тебя, лапочка? Не обращай внимания. — Он повернулся к Осборну: — Шеф только что прилетел из Кройдона.
— Мунро?
— Должно быть, он очень хотел видеть вас, старина. Ждет в библиотеке. Я провожу вас.
Он вышел. Осборн повернулся и улыбнулся Джулии.
— Увидимся позже, — сказал он и последовал за пилотом.
Библиотека была очень хороша: заставленные огромными стеллажами красивые лепные украшения эпохи короля Якова. В камине горели дрова, вокруг были расставлены удобные козетки и кожаные кресла. Мунро стоял у огня, старательно протирая очки, когда Крэйг Осборн вошел в комнату. Едж встал у двери. Мунро надел очки и тепло взглянул на Осборна.
— Подождите за дверью, Джо.
— Черт, значит, я не получу удовольствия от беседы? — съязвил Едж, но повиновался.
— Рад видеть вас, Крэйг, — сказал Мунро.
— Не буду врать, что это взаимно, — ответил Крэйг, направляясь к одному из кресел. Он сел и закурил сигарету. — Не надо воспоминаний.
— Не надо обид, дорогой мой, это ни к чему не приведет нас.
— Конечно, но я не могу забыть, что был для вас слепым инструментом.
Мунро сел напротив.
— Сказано красиво… и верно. Что с рукой? Шмидт посмотрел вас?
— Он считает, что мне понадобится доктор, на всякий случай.
— Нет проблем. Мы позаботимся об этом. Это дело с Дитрихом, Крэйг. Настоящий успех, поздравляю! Вы показали свое обычное чутье, если можно так выразиться. Это создаст Гиммлеру и СД некоторые проблемы.
— А сколько заложников они расстреляли, мстя за него?
Мунро пожал плечами:
— Это война. Не думайте об этом. Крэйг заметил:
— Анн-Мари тоже так говорила. Теми же словами.
— Да, я был весьма обрадован, услышав, что она помогала вам. Она работает на меня, вы знаете.
— Тогда помоги ей Боже, — сказал Крэйг с горечью.
— И вам, дорогой мальчик. Вы ведь в армии. Крэйг наклонился, швырнул сигарету в огонь.
— Я знаю, черт побери. Я американский офицер, майор ОСС. И вы не можете тронуть меня.
— Конечно, могу. Я работаю под прямым руководством генерала Эйзенхауэра. Холодная гавань — совместный объект. Хейр и четверо его ребят — американские граждане. Вы будете со мной, Крэйг, по трем причинам. Во-первых, потому, что вы теперь слишком много знаете о Холодной гавани. Во-вторых, потому, что вы мне нужны здесь. Скоро начнется высадка, и вы можете быть очень полезны здесь.