Мы поехали снова на его машине. Ну и пусть, ну и пожалуйста! Мне же лучше.
— А ты привез мне магнитик? — вдруг вспомнила я, выпрямившись так резко, что блондин даже вздрогнул.
— Уже на холодильнике, — улыбнулся он, положив ладонь мне на бедро. Ну да, ну да, коробка автомат, ему такое можно делать… Хотя и на моей машине с механикой он тогда ехал абсолютно нормально. Остановившись на светофоре, Алекс вдруг наклонился ко мне и хрипло шепнул прямо в ухо: — Я чертовски хочу тебя прямо в этой машине.
У меня аж мурашки побежали по бедрам, прямо под его рукой, я сглотнула и смогла выдавить только:
— Ну не сейчас же…
— Разумеется, — снова надев эту свою невозмутимую маску, он отстранился, но руку не убрал.
— Это же не твоя… — вспомнила я, кажется, краснея, потому что, блин, я тоже хочу его в этой машине и прямо сейчас!
— Моя, — спокойно сказал вампир, паркуясь все так же одной рукой, только иногда перенося ладонь с моего бедра на рычаг, — у меня в нескольких странах, где я часто бываю, свой транспорт, просто он на стоянке посольства стоит. А теперь иди сюда.
Заглушив двигатель, немец-транжира наклонился ко мне, целуя как в последний раз. Тихонько застонав, я ухватилась за его куртку, подалась навстречу, позволяя раздвоенному языку творить все, что вздумается его хозяину.
— Давай никуда не пойдем, — едва ли не всхлипнула я, когда большая ладонь скользнула чуть выше по бедру.
— Это будет невежливо, — коварно усмехнулся мужчина, чуть отстранившись. И чихнул, отвернув голову и прикрывшись воротником парки, — извини.
— Какой ты бессовестный… — только и вздохнула я, взявшись за ручку двери.
Ни капли раскаяния, только довольная усмешка.
Один из моих бывших одноклассников работал в этом клубе помощником администратора, поэтому все уже давно встречались тут, снимая на вечер вип-комнату на двадцать человек, в которой было потише, чем в основном зале. Убедившись, что мое имя есть в списке, несколько уступающий габаритами моему сопровождающему охранник впустил нас в небольшую комнату, где уже было человек десять.
Когда все знакомились с Алексом, всегда кичившийся должностью Серый величественно произнес:
— Старший лейтенант Сергей Савельев, космические войска.
— Следователь по особо важным делам Александер фон Маттерштейн, Интерпол, — вежливо улыбнулся вампир, пожимая ему руку.
Ну хоть кто-то сбил с него привычку гордиться званием, парень он нормальный, но перспективы голову кружат.
Мы сидели рядом на кожаном диване, ждали остальных и свой заказ. Теплая ладонь совершенно собственнически и по-хозяйски покоилась на моем бедре, иногда оглаживая колено. Это не столько заводило, сколько придавало уверенности. Не знаю, что там думали остальные, а я просто чувствовала себя нужной и защищенной, накрывая его ладонь своей и видя легкую ласковую полуулыбку.
Вечер прошел неплохо, завершился еще лучше — Алекс и правда трахнул меня на заднем сидении, хрипло шепча, какая я красивая и как ему нравится прикасаться ко мне везде. Слово “везде” приобретало совершенно особый смысл, если учитывать, что его пальцы в это время были во мне.
Взъерошенные, уставшие, мы ввалились в прихожую, кое-как разделись и завалились спать, забыв выключить свет и посмотреть фильм.
========== Часть 8 ==========
Утром я проснулась первая. Улыбнулась, ощущая крепкие объятия и тяжесть светловолосой головы на спине. Ручной такой, ласковый — как эта Клаудия могла его не любить? Он меня еще не любит, а уже такой обходительный и нежный.
Раздумывая о достоинствах спящего рядом мужчины, я неосознанно рисовала кончиками пальцев узоры на его раскрытой и чуть подрагивающей ладони. Щекотно, наверное. Остановиться меня заставил только приглушенный стон.
— Нет-нет, пожалуйста, еще немного! — хрипло взмолился Алекс, уткнувшись лбом мне в шею.
Я послушно очертила линии на ладони, еще чуть-чуть порисовала бессмысленные знаки — и блондин сжал меня крепче, захлебываясь рычащим стоном. Чувствительные ладони, да?
— О майн готт… — выдохнул он, расслабленно наваливаясь на меня. — Данке…
— Я не специально, — кое-как сдерживая смех, я завела руку за спину и погладила его по волосам.
— Но было очень хорошо, — промурлыкал мне в ухо мой ручной ариец, — тебе пора уходить?
— Да, — потянувшись за телефоном, я с сожалением вздохнула, потому что до будильника оставалось всего семь минут, — вернусь после четырех, так что меня не жди и ложись спать.
— Зачем мне ложиться днем? — непонимающе спросил Алекс.
Он отпустил меня на сутки только после долгого возмущенного монолога о том, что девушка не должна на такой сложной работе проводить столько времени, что это противоречит трудовому законодательству, что один из двух моих сменщиков, ушедших в отпуск — козел и далее по тексту. Но отпустил без попыток мной командовать, за что ему большое спасибо.
Второе ноября, суббота, 2013
Я увезу эту женщину в Германию и покажу, как нужно жить, когда твой бойфренд — миллионер! Подумать только — на работу на целые сутки! Ее десятичасовые смены меня и раньше раздражали, теперь же я просто в бешенстве! Посажу ее дома и пусть занимается какой-нибудь частной экспертизой шесть часов в сутки!
Теперь по порядку.
Мария разбудила меня совершенно сумасшедшей стимуляцией ладони. Я боялся, что умру на месте от наслаждения или сойду с ума. Замечательная женщина. Делает все, что я ни попрошу, и, кажется, желает меня не меньше, чем я ее. Почему-то эти отношения меня несколько пугают новизной чувств, хотя, вроде бы, уже любил. Вот только был ли любим? Да и это чувство полного доверия после причиненных страданий я испытываю впервые. Видно, что я не один боюсь снова быть преданным и не один так глупо и наивно доверяю.
Наверное, эта женщина — все же моя судьба. Нужно сделать запросы и просмотреть ее родословную. Светловолосая, серо-голубые глаза, органичные черты лица — хорошая наследственность. Если среди ее предков на пять поколений только славяне, можно быть спокойным. Заодно хоть как-то займу целые сутки — бесконечность, когда она так близко и недосягаема.
Работы толком и не было — видимо, в мою смену на нашем участке решили никого не убивать и не грабить. Не вижу в этом ничего плохого, потому что, доделав отчеты по висевшим двум делам, я вполне обоснованно смогла прилечь на диванчик в лаборатории и подремать.
Родословная прекрасная. Паспортный стол без задержек предоставил мне данные, даже с фотографиями. Самые темные волосы у прапрадедушки с маминой стороны, и те русые. Глаза у всех светлые — голубые, серые, зеленые (редко). Судя по типажу лица, доминирует генетика со стороны отца, Мария очень похожа на бабушку с этой стороны.
Что-то со мной не так. Когда мне понравилась Клаудия, я исследовал ее генеалогическое древо до того, как позволил себе даже думать о поцелуе. Тут же иначе — спохватился только тогда, когда погряз окончательно, утонул в ней и никогда уже не выберусь. Мысль о женитьбе не вызывает серьезного отторжения. Больше чем уверен — не вызвала бы, даже если бы матерью Марии была еврейка. Боже, я ли это вообще?
Я пришла в половину пятого. Старалась не шуметь, чтобы не будить Алекса, а потом заметила, что в гостиной горит свет. Правда, обнаружился немец на кухне — стоял в темноте у окна в одних джинсах, опираясь ладонями на подоконник, и смотрел. Шел снег. Хотя я только что заходила, и его не было!
— Доброе утро, — не оборачиваясь, негромко поприветствовал меня мужчина.
То ли не ложился совсем, то ли встал пораньше к моему приходу. Такой милый!
— Доброе, — я прижалась щекой к обнаженной спине, обнимая теплое тело.
Обернувшись, блондин сел на стул и, откинувшись на спинку, приглашающе похлопал по своему бедру.
Мы сидели и смотрели на падающий снег. Крупные белые хлопья, как движущаяся стена.
— Алекс? — я подняла взгляд.
— М? — он посмотрел на меня.
Такой красивый, успешный, уверенный в себе мужчина. И столько незаслуженной боли у него за плечами, столько страданий и одиночества. Но он все равно доверился мне, вложил свое израненное сердце мне в руки и теперь явно со страхом ждет, что же я с ним сделаю, какую еще рану нанесу. Но я не стану.