- Милый… - встревоженный голос Нарциссы вывел из этого странного транса их обоих. Я снова подумал, что не знаю, что же связывает миледи Малфой с деканом Снейпом. И могла ли она ЕГО называть «милый»…
Милорд мой отец поставил бокал с шампанским нетронутым на стол. Улыбка сползла, и его лицо приобрело сосредоточенное и немного отрешенное выражение, словно он очень старался сдержаться и не показать истинных чувств. Его голос был тихим и напряженным.
- Прошу меня простить, но я вынужден вас покинуть на какое-то время. Северус…
Снейп поставил бокал и поднялся. Молча поклонившись Нарциссе, он вышел из-за стола. Мне бросилось в глаза то, как он, очевидно, неосознанным жестом сжал левую руку в кулак. И тут меня обожгла догадка.
- Отец!
Я вскочил. Он обернулся ко мне, и по его взгляду я понял, что все верно. Это именно то, о чем я подумал.
Темный Лорд призывал их. И оба они не могли не ответить.
- Драко, останься с дамами. Надеюсь, ты не позволишь им скучать?
У него всегда была потрясающая выдержка. Я не знаю, сколько еще мне придется тренировать себя, чтобы сравнятся с ним хотя бы вполовину. Однажды он проговорился, что вызов похож на Круцио в миниатюре, локально, но от этого не менее болезненно. А действие Круцио я знал на себе. И мне осталось только ответить:
- Да, милорд.
Он кивнул, и они с Северусом стремительно покинули зал. Часы пробили двенадцать раз, отмечая наступление Рождества.
Я поднял бокал, придал своему лицу максимально подходящее выражение и начал говорить то, что не сказал отец.
- Миледи Нарцисса, моя дорогая подруга Панси, я безумно рад видеть вас сегодня здесь…
Слова лились гладко, как если бы я затратил на составление этой маленькой речи не один час. Нарцисса улыбалась, как будто ничего не произошло, и в ее глазах я видел любовь и гордость за меня.
Закончив, я залпом выпил шампанское и сел, чтобы продолжить ужин. Под столом Панси осторожно взяла меня за руку, и я почувствовал, как холодны ее пальцы. Ее взгляд был встревоженным. Все правильно. Ее нельзя было обмануть даже самой хорошей игрой, а я не обольщался по поводу своих актерских способностей.
- Драко…
Я ободряюще сжал ее ладонь и повторил свои же слова, прошептал:
- Ничего не бойся, все будет хорошо.
Все прошло гладко. Я занимал Нарциссу и Панси светской беседой. Мы немного потанцевали, и Нарцисса спела несколько романсов. Не сговариваясь, решили не смотреть подарки, пока не вернутся Люциус и Северус. Без них это казалось неправильным, незавершенным.
Я поймал себя на том, что невольно сравниваю Нарциссу и Панси. Они были совершенно разными и все же – в чем-то неуловимо похожими. Панси – как темный бездонный омут. Нарцисса – воплощение светлого прозрачного льда. Панси – родное и близкое. Нарцисса – запретное и недостижимое. Панси была моей лучшей подругой. Нарциссу я боготворил. Обеим я доверял… насколько это вообще для меня возможно. Обе были в оковах своего происхождения, своей чистой крови, которая определила их будущность со мной.
*
Темная зимняя ночь, не ставшая светлее от ярких праздничных огней, все еще длилась, когда я поцеловал руку Нарциссе, желая спокойных снов, и проводил Панси в комнату для гостей, которая негласно считалась «ее» спальней. Выпитое шампанское немного пьянило, но необходимость держать лицо несколько часов подряд не давала расслабиться. Нервы вибрировали, и я ощущал их, как натянутые струны. Это было неправильно. У Малфоя вообще не должно было быть нервов.
Я возвращался к себе, когда приглушенные голоса из кабинета отца привлекли мое внимание. Остановившись, я прислушался. Люциус и Северус разговаривали вполголоса, и я не мог разобрать слов, но один факт того, что они здесь, что с ними ничего не случилось, вернул мне душевное спокойствие. Сжатые пружины внутри распрямились. Я не посмел войти и с минуту просто стоял, прислонившись к стене, закрыв глаза и слушая. Ничего не случилось. Завтра мне не придется открывать тайник в кабинете Люциуса и оглашать его завещание. Оторвавшись от стены, я кое-как добрел до своей спальни.
Бессонница стала моей подругой уже давно, а сон сделался чутким и настороженным. Даже зелье для сна без сновидений не всегда помогало провалиться в глубокое расслабляющее ничто. Поэтому я легко проснулся, услышав, что кто-то скребся в двери моей комнаты.
- Инсендио! Кто здесь?
- Драко, это я. Впусти меня, пожалуйста.
Голос Панси был тихим и дрожащим. Я дотянулся до палочки и открыл дверь заклинанием.
- Входи.
Она проскользнула внутрь. Я сел на постели, и Панси устроилась рядом, подобрав ноги. Даже при тусклом свете свечи я видел, как она дрожит, хотя и старается взять себя в руки. Вздохнув, я притянул ее к себе, обнимая и успокаивая.
- Что случилось, Змейка? Расскажи мне.
- Мне страшно, Драко.
- Чего ты боишься?
- Того, что начнется война.
Она начнется, после сегодняшнего разговора с милордом Люциусом и последовавшего за ним вызова я был в этом уверен. Наступление тьмы неизбежно, и Панси не могла это не чувствовать. И что я мог ей сказать?..
- Того, что все погибнут, - совсем тихо прошептала она и заплакала.
Я обнимал ее за вздрагивающие плечи и не знал, что сделать, что сказать. Не знал, потому что сам чувствовал то же самое. Должно быть, поспешная отлучка двух Упивающихся Смертью по вполне очевидной причине подстегнули страх Панси за собственных уехавших родителей. Всего несколько часов назад я мог столкнуться с этим лицом к лицу. Машинально я поцеловал ее высокий лоб, и вдруг Панси запрокинула голову резким движением и нашла мои губы.
Это не был наш первый поцелуй, но все же он стал для меня полной неожиданностью. Что же, если это ее успокоит… Я начал целовать ее, осторожно, боясь причинить ей боль, и в какой-то момент ощутил, как ее прерывистое дыхание складывается в слова. Но я не слышал.
- Что? Что ты говоришь, Змейка?
- Люби меня, Драко. Мы все равно все погибнем.
Сердце как будто оборвалось и рухнуло вниз, сшибая разум. Пустота тут же заполнилась кровью, вызвав болезненное возбуждение, настолько сильное, что я не удержался от стона. Дальше все происходило, как в тумане. Пульс бился в висках агонизирующей птицей, которая стремится хотя бы перед Смертью вырваться на волю. Перед глазами иногда всплывали багрово-черные пятна, застилающие реальность. Меня не было. Было только желание-безумие-страсть.
Я обнял ее, и она сама легла на кровать, притягивая меня к себе обеими руками. Я распахнул на ней тонкий пеньюар… руки коснулись обнаженной прохладной кожи… по моему телу как будто прошли магические искры. Ничего больше не было. Была только она… рядом со мной… подо мной… льнула ко мне… отдавалась. Я покрывал поцелуями ее тонкое тело и знал, что не выдержу долго. Слишком давно и сильно я ее хотел. Слишком все было остро и ярко для первого раза. Боль в паху становилась нестерпимой.
- Ты хочешь, Драко, мальчик мой, ты хочешь?
- Да. Да, любимая.
- Возьми меня, пока мы еще живы и можем это сделать.
Пока мы еще живы… Если начнется война – КОГДА начнется война – любой миг может стать последним. Я не хотел умирать, не узнав, что такое быть любимым ею.
Она раздвинула ноги, открывая себя. В полумраке я видел только бледную кожу, и мне казалось, что она светится. Это богиня снизошла до меня, мысль чиркнула по краю сознания, значит, скоро и правда – Смерть. Мир вокруг перестал существовать. Я стянул плавки, полностью обнажаясь для нее, и лег между ее разведенные бедер.