За темными краевыми завесами появлялись фигуры. Они садились на край моей постели или стояли рядом, и давили на меня вместе с этим темно-желтым светом. Некоторые из них я узнавал.
Панси снова плакала, и я пытался дотянуться до нее ладонью, чтобы стереть ее слезы, но она отодвигалась и ускользала, и только повторяла: мне страшно, Драко, мне страшно. Беллатрикс смеялась своим безумным смехом, и я зажимал уши руками, но все равно слышал его где-то в глубине мозга, в самой глубине сознания, и никак не мог от него избавиться.
Люциус и Нарцисса держались за руки. Ты поправишься, сыночек, это надо просто перетерпеть. Так странно… разве милорд мой отец уже вернулся домой? Странно, что я не знал об этом… но почему тогда его профиль распадается на клочки серого тумана, похожие на дементоров? Или это и есть дементоры? Они снова вырвались из Азкабана и пришли по мою душу…
Левая рука онемела, и я не мог ее чувствовать, но видел, как Метка проступает чернотой… змеится и шевелится, как будто живая. Или она и есть живая, потому что это частичка Лорда теперь живет во мне? Они с Беллатрикс трахаются в моей голове, потому что они не могут заниматься любовью – только трахаться. Уходите!
Снова жарко, и чьи-то прохладные пальцы легли мне на затылок, а на губах что-то мокрое с таким знакомым вкусом, который я никак не могу вспомнить. Чернота перед глазами стала особенно глубокой. Абсолютное отсутствие света. Ты должен это выпить, Драко… это последствия заклятий и магии Метки, Нарцисса… он справится, просто не оставляй его одного… да, как я… Знакомый голос, глухой и низкий, приносит покой. Я не хочу, чтобы ты уходил, потому что, когда ты здесь, уходят другие.
Беллатрикс и Лорд – трахающиеся в моем сознании. Безумец Хмури – изнасиловавший мои тело и разум принудительной трансформацией. Поттер и Грейнджер – оскорбляющие меня. Уизли – оскорбляющий идею чистоты крови одним своим существованием. Другие…
Что с ним, Северус?
Он бредит. Сейчас он вспоминает обо всей боли, что была в его жизни.
Он… понимает что-нибудь?
Не думаю…
Но они ошибаются, эти двое. Я понимаю, что у меня галлюцинации. На самом деле я сейчас в полном одиночестве, потому что я умер и попал в Ад. В моем Аду нет никого. И даже их – Нарциссы и Снейпа – здесь нет. Снова холодно… свет снова меняет оттенок…
Тебе нужно отдохнуть. Иди, я посижу с ним.
Чернота ушла. Остался свет.
У нее были светлые волосы, светлая кожа и светлое платье. Она неуловимо пахла розами. И еще я видел незримые крылья у нее за спиной. Как жаль, что тебя здесь нет, девочка моя. Как хорошо, что тебя здесь нет. Я могу сказать, как сильно я тебя люблю, и не опасаться, что ты неправильно меня поймешь.
Я взял ее руку и прижался к ней губами, целовал каждый пальчик. Мне хотелось поцеловать ее губы, и я сделал это, потому что она – моя галлюцинация, несбыточная мечта. У нее удивительно гладкие губы… и у этих гладких губ – розовый вкус.
Драко…
Не говори ничего, ладно? Просто будь со мной… Нарцисса… прошу тебя…
Холод сменился жаром. Я откинул одеяло, бесстыдно обнажая свое вожделение. Я хотел ее до боли, и когда ее рука случайно коснулась меня… там… я не смог удержаться от стона. В мечтах я делал ее своей неоднократно, но никогда не посмел бы сделать этого в реальности. Она так материальна сейчас, что на мгновение мне стало страшно. Но только на мгновение…
Тонкая ткань легко разъезжалась и скользила по плечам Нарциссы. Я целовал нежный изгиб стройной шеи и спускался ниже. Ее соски – полузабытое воспоминание из детства – венчали грудь, не утратившую своей упругости и формы. Она была идеальна, и я поцеловал каждый ее дюйм. Кажется, Нарцисса что-то пыталась мне сказать, остановить меня, но ее слова перешли в стоны… и я понял, что все правильно. Мы были с самого начала предназначены друг для друга.
Я уложил ее на постель и прижимался к ней разгоряченным телом. В желтом ее свет отливал голубым, и это было настолько нестерпимо прекрасно, что я заплакал. И в следующее мгновение почувствовал, как она губами собирает слезы с моего лица.
Почему ты плачешь, мальчик мой?
От счастья…
Наши тела сплавились воедино, и мне казалось, что я растворился в Нарциссе, стал смертной частью ее божественной сущности. Я входил в нее, и боль перевозбуждения смешивалась с наслаждением от обладания ею. Она была такой чувственной, что отзывалась даже на самое мимолетное мое касание, а мне хотелось сжать ее в объятиях и никогда не отпускать. Мы двигались идеально синхронно, как это может быть только у тех, кто создан друг для друга. Как будто тела выкровили по одному лекалу с незначительными изменениями. Каждая выпуклость находила подходящий изгиб. Как будто единый организм когда-то разъяли, а теперь он соединился снова.
Я задыхался от охватившей меня нежности. Прикосновения Нарциссы окутали меня мягким шелковым коконом, уняли боль, укрыли от внешнего мира. Мне казалось, что теперь, после того, как это случилось с нами, я могу умереть. Мне не страшно будет умирать, потому что все самое лучшее в моей жизни уже произошло. Она стала моей.
Я не смог больше сдерживаться, и мозг затопила волна белого оргазменного безумия. Изливаясь в Нарциссу, я чувствовал, как ее внутренние мышцы пульсируют, сжимая меня на мгновение и тут же снова отпуская… сжимая и отпуская… и снова… и снова… Я слышал ее хриплое дыхание и даже в вязком непрозрачном свете видел поволоку удовольствия, затуманившую ее глаза.
Тебе было хорошо, девочка моя?
Да…
Как жаль, что ты всего лишь моя галлюцинация…
Но…
Я не слышал дальше, потому что снова провалился в беспамятство. И только спустя несколько дней, вспоминая свою болезнь после посвящения, восстанавливая ее по кусочкам, по отрывкам подслушанных фраз, я усомнился.
Может быть, все это не было бредом истерзанного желанием тела и высушенного легиллименцией разума? Может быть, все это было на самом деле?
Может быть…
========== Эпизод IV: Сладок яд мой хмельной. Это слезы с могилы любви* ==========
Мы проиграли.
Поттер убил Темного Лорда, говорили, что на этот раз более качественно, чем в прошлый. Почти всех выживших Упивающихся арестовали и поместили в Азкабан – ждать казни. Кое-кому удалось скрыться. Кое-кому удалось отмазаться. Я ждал ареста в Малфой-Холле в любую минуту, так же, как в прошлом году в любую минуту ждал посвящения, но за мной так и не пришли. Вместо авроров пришел Снейп, вызвал меня на приватный разговор и поставил перед фактом:
- Тебя не тронут, если ты будешь сидеть тихо и не будешь высовываться. Возможно, придут с обыском. Отдай им все, что они захотят забрать. Если тебя или Нарциссу попытаются арестовать, требуй связи со мной. По закону тебе обязаны предоставить один вызов. Не спорь с ними, не угрожай, ни о чем не проси и никому не верь.
Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга. Невольно я отметил то, как сильно Снейп постарел за последние пять или шесть дней, что я его не видел. Лицо стало еще более узким. В черных волосах проявились седые нити, хотя он ведь был еще совсем молод по меркам магического мира. Я хотел задать ему вопрос, которым давно мучался, но боялся это сделать. Боялся, что в ответ услышу «да».
Вместо этого он спросил меня сам:
- Ты понял меня, Драко?
- Да, сэр.
Новая пауза, обличенная в пристальные взгляды. И вдруг Снейп одним резким движением притянул меня к себе и прошептал: