Вполне возможно, что преступник заехал сюда на автомобиле, принимая во внимание вес бруса, но следов от покрышек не было. Середина переулка была засыпана каменной солью, вызывавшей таяние снега.
И тут Амелия прищурилась.
— Райм, нечто странное. На земле вокруг тела что-то есть, на расстоянии примерно трех футов от него.
— И что это такое?
Сакс опустилась на колени и с помощью лупы стала внимательно рассматривать то, что на первый взгляд казалось мелкой солью.
Она тут же сообщила о ней Райму.
— Может быть, ею посыпали мостовую, чтобы таял лед?
— Нет! Она только вокруг тела. Больше нигде во всем переулке ее нет. Для таяния снега и льда используется крупная каменная соль. — Она сделала шаг назад. — Здесь только остаток. Такое впечатление… Да-да, именно так и есть, Райм. Он подметал. Метелкой.
— Подметал?
— Я вижу следы метелки. Убийца как будто разбросал здесь несколько горстей какого-то песка, а затем все за собой подмел… Хотя, возможно, это сделал не он. На месте первого преступления, на пирсе, ничего подобного не было.
— А на самой жертве или на брусе есть песок?
— Не знаю… Подожди-ка. Да, есть.
— Значит, он посыпал песком место после совершения преступления, — заключил Райм. — Вероятно, мы имеем дело с каким-то маскирующим веществом.
Аккуратные преступники используют порошок или какой-нибудь гранулированный материал — песок, наполнитель для кошачьего туалета или даже муку — и посыпают им землю после совершения преступления. Затем сметают порошок или убирают его с помощью пылесоса, уничтожая вместе с ним большую часть следов.
— Но зачем ему понадобились подобные сложности? — спросил Райм.
Сакс молча смотрела на тело и на булыжную мостовую.
«Я — это он… Зачем я стала бы подметать?»
Преступники часто стирают отпечатки пальцев и забирают с собой явные улики, но очень редко кто из них идет на подобные ухищрения и пользуется маскирующим реагентом. Амелия закрыла глаза и попыталась представить себя стоящей над молодым человеком, который из последних сил пытается удержать металлический брус. Вообразить себя в подобной ситуации стоило ей немалого труда.
— Может быть, он просто что-то просыпал.
— Маловероятно, — возразил Райм. — Подобные люди не бывают настолько беспечными.
Она согласилась. И продолжала размышлять: «Я, конечно, очень внимательна. Но почему бы я стала подметать? Я — это он…»
— Почему? — прошептал Райм.
— Он…
— Не он, — поправил ее криминалист. — Ты — это он, Сакс. Помни!
— Я предельно педантична. Мне хочется избавиться практически от всех следов.
— Верно, но все, чего ты добьешься, подметая за собой, — заметил Райм, — сводится на нет, поскольку из-за твоего педантизма придется задержаться на месте преступления. Думаю, здесь должна быть какая-то другая причина.
Амелия пытается еще глубже погрузиться в сознание убийцы. Она поднимает брус, вкладывает веревку в руки жертвы, смотрит на его перекошенное лицо, вылезающие из орбит глаза.
«Я ставлю часы рядом с его головой. Они тикают, тикают… Я наблюдаю затем, как он умирает. Я не оставляю никаких следов, я подметаю…»
— Думай, Сакс. Что он замышляет?
«Я — это он…»
И тут она говорит:
— Я возвращаюсь, Райм.
— Что?
— Я возвращаюсь на место преступления. Я хочу сказать, убийца возвращается. Поэтому он и подметал. Потому что не желал оставлять ни малейших следов, которые могли бы дать нам возможность представить, как он выглядит: никаких волос, следов обуви, даже грязи с подошв. И преступник вовсе не боится того, что мы воспользуемся этим, чтобы выследить его, и застанем его врасплох у него в укрытии. Он слишком хитер, чтобы оставлять подобные следы! Нет, он боится, что мы найдем нечто, что поможет нам узнать его, когда он вернется.
— Да, возможно, что и так. Может быть, он получает эротическое удовольствие от наблюдения за тем, как люди умирают, и за тем, как работают полицейские. А может, хочет узнать, кто за ним охотится… Чтобы начать свою собственную охоту.
Амелия почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок страха. Она оглянулась по сторонам. Как обычно, на противоположной стороне улицы стояла небольшая толпа зевак. Возможно, там, среди них, находится и убийца, который внимательно следит за ней.