– Привет, сосед, что ж ты так долго открываешь?
Тапочки на босу ногу, спортивные трикотажные штаны и майка-тельняшка навыпуск. Николай был в своей парадной одежде.
– Привет, Коля, заходи. Чай будешь?
Можно было не приглашать. Николай протолкнул хозяина своим большим животом назад в коридор и сразу направился в кухню.
– Чай, говоришь? – донеслось из кухни.
Павел вздохнул и побрел на кухню. Коля пришел не с пустыми руками. Работая на продуктовом федеральном складе, он также имел возможность воровать. Но так как там воровали все, а также «кормили» курировавших их военных, ФСБшников и полицию, то все друг друга покрывали. Круговая порука, так сказать.
Коля достал из пакета полкачалки колбасы, буханку хлеба, две банки сардин, литровую банку маринованных огурцов и, Павел не поверил глазам, кусок голландского сыра. Сыр он не ел уже года два. Сегодня его нельзя было достать даже за водку.
– Чай, говоришь... – Коля выложил последнюю банку консервов на стол, – ну, что ж, давай чай будем водкой разводить!
Коля рассмеялся глухим басом. Вообще, он был нормальный мужик, простой и недальновидный. Поесть, попить, залечь на диван и посмотреть телевизор – вот что интересовало его больше всего. Он был тем, кем ему внушали быть с экрана телевизора –среднестатистическим российским обывателем, который любил пожрать, обожал сериалы про ментов, боготворил вождя, был пронят имперскими идеями и ненавидел врагов.
Павел открыл шкаф и достал бутылку.
– Отлично, сегодня как раз есть повод! – воскликнул Николай и потер руки.
– Это какой? – Павел спросил это без особого интереса.
– Давай, Паша, помогай, порежь колбаску и сырок, сейчас отметим, сейчас я тебе расскажу.
– А что, жена не ушла от тебя?
– Не, спит она, – ответил Коля, открывая банку консервов.
– Признаться, я думал, у тебя только один повод, ну еще Новый год и День Победы.
– Да не, Ирка уже дрыхнет, она и не знает, что я к тебе пошел.
Павел взял сыр и начал нарезать тонкими пластинами. Восхитительный запах дефицитного молочного продукта дразнил ноздри. Он не удержался и положил кусочек в рот. Коля заметил и снова раздался его басистый смешок.
– Этот сыр завозили офицерскому составу нашей полиции на Новый год. А этот кусок «потерялся»! Но сегодня есть повод его откушать.
– Что же это за повод? – спросил Павел, дожевывая первый кусочек и ложа в рот второй.
– Садись!
Были налиты две рюмки.
– Десять лет нашей независимости! Ровно десять лет назад была закончена установка Стены и проклятые американцы остались ни с чем! Теперь подыхают, поди, без нашей нефти и газа, твари. Так им и надо.
– Так американцы и не пользовались нашим газом, у них свой есть. И нефть своя.
Коля косо посмотрел на Пашу.
– Ты это… не умничай, очкарик, немцы, англичане, поляки всякие - все они там американцы, давай выпьем!
Они чокнулись и опрокинули рюмки. Павел с ним не спорил, это было бесполезно. Тщетно было объяснять человеку с ориентированными в нужную сторону мозгами, что Стену-то, как раз построили, чтобы от нас отгородиться, а не наоборот…
Коля закусил колбасой с хлебом и продолжил с полным ртом.
– Так вот! Ты представь, что было бы, если бы не было Стены! Это был бы бардак! Из Европы их драной, из Америки полезли бы всякие геи, трансвеститы и прочая нечисть. Они и так лезут к нам, гады, то и дело, передают по новостям, что их ловят.
– С чего ты взял, что это американцев ловят? Что им тут делать?
– Ты что, новостей не смотришь? А кого? – искренне удивился Николай.
– Я думаю, что это наши, а не американцы.
– Да какие, они, наши! Есть предатели, не спорю, но придет время, мы их всех выловим! И никакой «трудовой повинности», пожизненно тюрьма или расстрел. Давай, по второй.
После второй рюмки Коля расслабился, облокотился на спинку стула и продолжил.
– Все-таки, молодец наш президент, что придумал трудовую повинность. В наше трудное время это гениальный ход! Мы строим свою страну, поднимаемся с колен, так сказать. А есть индивидуумы, которые нам мешают! Так вот, провинился, пожалуйста, отрабатывай. Работай бесплатно на благо империи. Ну почему бесплатно, за еду, хе-хе! Двух зайцев, так сказать. И империи хорошо, дармовой труд, и неблагонадежного индивидуума оградили от общества. А имущество твое – тоже на благо государства. Отработал трудовую повинность, сколько там минимум… пять лет, и можешь жизнь начинать заново, с чистого листа.