В рубку поднялись поочередно.Долгие затяжки. Горький дым.Диск луны, неяркий и холодный,Выплыл, словно нерпа, из воды.
Но тревога вновь задраит люки.Рухнет на подлодку тяжесть вод.А земля устала от разлуки,Нас вдали нетерпеливо ждет.
* * *
Грома, играя, чистят глотки.На полушарии – весна.Но в тесном корпусе подлодкиМы – как ростки внутри зерна.
Дыханье солнца помним смутно —Над головою сталь крепка.Но в люк однажды хлынет утро —И мы услышим… облака.
И всплытье – новое рожденье —Волной ветров окатит нас.Предстанет зыбким, как виденье,Мир, не вместившийся в приказ.
* * *
В брызгах от набежавшей волны,Словно луны, блестят валуны.
На земле и на небе – снега.Снежный свет затопил берега.
К стаям тихих жилищных огнейСосны птицами рвутся с камней.
Им на сопках гнездиться невмочь.Индевеет полярная ночь.
Атака
Весь корабль напряженно дрожит.Что за страсть пробудилась в металле?Ниже волн наше море лежит.Отклоняется курс к вертикали.
Участилось дыханье турбинОт объятий подводного мрака.И в тяжелом безмолвье глубинОживают торпеды…Атака!
* * *
Литые волны хмурого заливаШтурмуют скалы, как морской десант.Мои друзья не говорят красиво —Привычнее для них слова команд.
Их согревают флотские шинелиВ стерильный холод и озонный дождь.На плечи росомахами метелиБросаются из карликовых рощ.
Они словам не верят – верят фактам.Им непривычны выходные дни.И что такое атомный реактор,Своею кровью чувствуют они.
* * *
Памяти умерших от лучевой болезни
Они в списках павших не значатся.Их с нами в компании нет.Коварнее пуль радиация —Невидимый дьявольский свет.
Вокруг ни войны, ни пожарища…Их смерть, как прыжок затяжной, —Мучительно наши товарищиУходят с арены земной.
От вектора жизни до фактораКончины —незримый распад.В разбуженных недрах реактораТаится урановый ад.
Авария
Выпью спирт, разбавив дистиллятом,И войду в реакторный отсек.Я покрою матом мирный атом,Что нам укорачивает век.
Эту жизнь, дневную и ночную,Я люблю – и знаю в жизни толк.А реактор заглушу вручную…Мирный атом – как домашний волк.
В конце похода
Пока еще оркестрНас маршем не встречалУ скользких береговСкалистого фиорда.Но кажется, что бортОперся на причал,К которому корабльПришвартовался с норда.
В обители стальнойНет ни лесов, ни рек.И тишина поройСтановится безликой.Но пахнет по ночамРеакторный отсекИ рощею грибной,И спелой земляникой.
* * *
Омыла нерпа в море ластыШестидесятой широтой.Цистерны главного балластаПустили воду на постой.
В «центральном» свято, словно в храме.Лениво вертятся рули.Декоративными цветамиТабло в отсеках зацвели.
Наш мир безмолвием озвучен.Спит черным космосом вода.И астероидною тучейПлывут над нами глыбы льда.
В отсеках – день, в подлодке – лето.Моря – начало всех начал.Но, как замерзшая планета,Нас встретит холодом причал.
* * *
В отсеках ветры не свистят,Не буйствует гроза,Но оседает конденсатНа робах, как роса.
Опять швартуется веснаК прибрежным валунам.Морзянкой жаркою онаВ сердца стучится к нам.
Неделя ходу – и рассвет,И сопок синева.И письма выпорхнут на свет,Как первая листва.
* * *
Я лунный свет ловлю в ладони.Безмолвна тундра. Ночь длинна.На склоне сопки, как на троне,Сидит полярная сосна.
Здесь все мало. И только тениОгромны, как пурги крыло.И чудно, словно в день творенья.И первозданно. И светло.
* * *
Неустроенность быта. Растерянность.Чемодан приютился у ног.Нарушается в жизни размеренность.Впереди незнакомый порог
Необжитого дома. Над крышами,Как тюлени, плывут облака.К низким стенам боками пушистыми,Откружившись, прижались снега.