Просыпаюсь. Сердцу неспокойно.Не спасет от бед уют квартир.В полигонах вызревают войны.Скоротечна жизнь. И зыбок мир.
II
1955 год
Я родился,когда еще пепел войны не остыл.Дети в роще игралинемецкой простреленной каской.В пол, как в колокол, бил скорбностарый костыль —Инвалид шел в худой гимнастеркесолдатской.Улыбались на стенахслегка пожелтевшие фотоНепришедших солдат —между хмурых икон.Пьяно вскрикивал в чайной:«В атаку, пехота!»Одноногий печник,вспоминая штрафной батальон.В почерневшей избехрипло хлопали шкафчика дверцы,В ней старуха жила,пыль сметая с военных картин.И позднее я понялранимым мальчишеским сердцем,Почему в деревняхбольше женщин и меньше мужчин.
Отцу
Из калитки ты шагнул в войнуС легкою котомкой за плечами.И, как предки к правде в старину,Шел по ней и днями, и ночами.
В поисках всемирной тишиныУкрощал безжалостные доты.И в Берлине вышел из войныЧерез Бранденбургские ворота.
В День Победы
«Танки прут… Их пуля не берет…Взвод в земле… В живых лишь я, сынок!Оставляю Сорок первый год,По России пятясь на восток».
Он заплакал… Распахнул окно…Прохрипел, садясь на табурет:«Помни – поражение одноНе забыть и после ста побед!»
Отступленье, пепел, плач сиротОт отца ко мне приходят в сны.Поминаю Сорок первый год,В семьи не вернувшийся с войны.
Возвращение
Он в хату вошел невесел.– За душу молились?.. Ждали?..И рядом с иконой повесилНа стену свои медали.
Друзей поминал. И плакал,Казалось, что мир нереален.И грозно смотрел из мракаС медалей Иосиф Сталин.
Сорок первый год
Сорок первый, хмурый и уставший,В окруженье раненным попавший…Сорок первый, без вести пропавший,
Мертвых в спешке не похоронивший,Под Москвой врага остановивший,
Ты несешь и горестно, и святоИмя неизвестного солдата.
* * *
Неизвестный солдат. Мы покойныхзабываем… Они помнят нас!Справедливы солдатские войны,если выполнен точно приказ.
Всех погибших помянем достойно,на потомков потом поворчим.Справедливы солдатские войны,а о маршальских… мы помолчим.
Высота
Разбитый дот. Осколочный металл.Война давно ржавеет в катакомбах.Вслепую здесь похоронил обвалВ корнях берез не взорванную бомбу.
А соловьи поют. Земля в цвету.Среди травы разбросаны ромашки.Березы атакуют высоту,Как моряки в разорванных тельняшках.
* * *
Опустели, как в дождь, бельевые веревки —Нищета. Мы у века живем на краю.Петербургу не выплакать слез ПискаревкиИ не снять ленинградской блокады петлю.
Прячем взгляды в себя, сторонимся друг друга;Как в тугом кошельке, в сердце носим винуПеред теми, кто умер. Мы загнаны в угол.Шулера – словно карты – тасуют страну.
Ветеран
Твой ракетный крейсер на флотеНазывали гордо «Варяг».И хранится – свято! – в комодеКорабельный гвардейский флаг.
Ты Евангелием от МатфеяЗачитался – вокруг нищета.А над якорем багровеетНа кокарде – раной! – звезда.
Все осмеяно или оболганоТелеящиком – метод не нов.Весел внук комиссара КоганаЮморист Абрам Иванов.
Нет здоровья и нет заботыГосударства… Но ты молчишь!Отобрали скупые льготы —В болтовню упакован шиш.
Потерялась на жизнь надежда —У властей винегрет в голове.Ты умрешь под забором коттеджа,Собирая бутылки в траве.
Проститутка в прозрачной блузкеУсмехнется: «Старик был глуп».И охранник «нового русского»Закопает на свалке труп.
* * *
Играли, дрались, разбирали ворота,Чтоб строить плоты. Жгли костры на реке.Мой первый учитель командовал ротойВ штрафном батальоне на Курской дуге.
Он был скуп на ласку. Жил в школьной квартире.Он верил, что нужен Советской стране.Как русский апостол, в парадном мундиреВерховный висел у него на стене.
Тянуло войною из-за горизонта,Но люди устали от прежней войны.Мы дети солдат, возвратившихся с фронта,Мы поздние дети Великой страны.