Наконец, несколько слов о целях Великобритании. Они, по определению Черчилля, были гораздо проще: выжить любой ценой, даже если это означало отказ Вашингтона от лидерства в англо-американской коалиции, даже если это означало ослабление Британской империи, даже если это означало сотрудничество с Советским Союзом - режимом, который молодой Черчилль после большевистской революции надеялся сокрушить. Англичане должны были пытаться оказывать максимальное влияние на американцев - они стремились к роли греков, обучающих новых римлян, - но ни в коем случае не вступать с ними в конфликт. Сталинский расчет на независимую Британию, способную противостоять США и даже вступить с ними в войну, показался бы странным тем, кто на самом деле определял британскую военную и послевоенную великую стратегию.
IV.
При таких приоритетах какие перспективы были у урегулирования Второй мировой войны, которое сохранило бы Великий союз? Рузвельт, Черчилль и Сталин, несомненно, надеялись на такой исход: никто не хотел иметь новых врагов так скоро после победы над старыми. Но их коалиция с самого начала была и средством сотрудничества для победы над странами "оси", и инструментом, с помощью которого каждый из победителей стремился добиться максимального влияния в послевоенном мире. Иначе и быть не могло: несмотря на публичные заявления "большой тройки" о том, что во время войны политика откладывается, никто из них не верил в этот принцип и не стремился его реализовать. Что они делали, так это пытались примирить несовпадающие политические цели в ходе выполнения общей военной задачи, причем в основном в ходе переговоров и конференций, в основном скрытых от посторонних глаз. В большинстве своем они потерпели неудачу, и именно в этой неудаче кроются истоки "холодной войны". Основные проблемы заключались в следующем:
ВТОРОЙ ФРОНТ И СЕПАРАТНЫЙ МИР. Помимо самого поражения, наибольшие англо-американские опасения вызывало то, что Советский Союз может вновь заключить сделку с нацистской Германией, как это было в 1939 г., в результате чего значительная часть Европы окажется в руках авторитарных режимов, поэтому Рузвельт и Черчилль придавали большое значение сохранению Советского Союза в войне. Это означало оказание посильной помощи продовольствием, одеждой и вооружением, пусть даже отчаянными средствами и с большими издержками: проводить конвои в Мурманск и Архангельск, избегая немецких подводных лодок, было нелегко. Это также означало не оспаривать требования Сталина о восстановлении утраченных территорий, несмотря на тот неудобный факт, что некоторые из них - страны Балтии, восточная Польша, часть Финляндии и Румынии - оказались под советским контролем только в результате пакта с Гитлером. Наконец, предотвращение сепаратного мира означало создание второго фронта на европейском континенте, как только это станет возможным с военной точки зрения, хотя в Лондоне и Вашингтоне понимали, что это требует отсрочки до тех пор, пока успех не станет вероятным при приемлемых затратах.
Как следствие, второй фронт, а точнее, вторые фронты, создавались медленно, что возмущало измученных русских, не имевших возможности минимизировать потери. Первый появился в оккупированной Виши Северной Африке, где в ноябре 1942 г. высадились американские и британские войска; летом 1943 г. последовали вторжения на Сицилию и в южную Италию. Однако только после высадки в Нормандии в июне 1944 г. англо-американские военные операции стали оказывать значительное давление на Красную Армию, которая уже давно переломила ход боевых действий на Восточном фронте и теперь полностью вытесняла немцев с территории Советского Союза. Сталин поздравил своих союзников с успехом "Дня Д", но оставались подозрения, что задержка была преднамеренной, с целью возложить бремя боевых действий в непропорционально большой степени на СССР. По замыслу одного из советских аналитиков, Соединенные Штаты должны были принять участие в войне "только в последний момент, когда они могли бы легко повлиять на исход войны, полностью обеспечив свои интересы".
Политическое значение вторых фронтов было не менее велико, чем военное, поскольку они означали, что американцы и англичане вместе с Советским Союзом будут участвовать в капитуляции и оккупации Германии и ее сателлитов. Скорее из соображений удобства, чем по каким-либо другим причинам, англо-американское военное командование исключило русских из этого процесса, когда в сентябре 1943 г. капитулировала Италия. Это дало Сталину повод сделать то, что он, вероятно, сделал бы в любом случае: лишить американцев и англичан какой-либо значимой роли в оккупации Румынии, Болгарии и Венгрии, когда Красная Армия в 1944-45 гг. двинулась на эти территории.