Более серьезные признаки недовольства возникли в Польше в декабре следующего года, когда в результате протестов по поводу цен на продовольствие армия открыла огонь и убила десятки бастующих рабочих в Гданьске и Гдыне. Примечательно, что этот кризис не заставил Москву прибегнуть к "доктрине Брежнева": вместо этого советские лидеры приказали увеличить производство товаров народного потребления и одобрили импорт продовольствия и технологий из Западной Европы и США. Таким образом, стабильность в регионе стала зависеть не от применения военной силы, а от готовности капиталистов предоставлять кредиты, что является поразительной уязвимостью марксистско-ленинских режимов.
Не обошлось и без отрицательных моментов. Советский Союз решил переложить повышение цен на восточноевропейцев, что привело к удвоению их расходов на нефть в течение одного года. Хотя рост цен был не столь значительным, как на Западе, непредвиденные расходы подорвали повышение уровня жизни, на которое рассчитывала Москва. Тем временем растущие доходы от продажи нефти снижали стимулы советских плановиков к повышению продуктивности собственной экономики. Для СССР не было источником силы поддерживать оборонное бремя, которое к концу 1970-х годов вполне могло в три раза превышать американское, когда его валовой внутренний продукт составлял лишь одну шестую часть от американского. "Мы вооружались, как наркоманы, - вспоминал Арбатов, - без всякой видимой политической необходимости". А нефть подпитывала эту зависимость.
С этой точки зрения поддержка Советским Союзом марксистских революционеров в Африке, развертывание SS-20 и вторжение в Афганистан выглядят не столько как скоординированная стратегия по изменению глобального баланса сил, сколько как отсутствие какой-либо стратегии вообще. Ибо какая логика предполагает постоянство неожиданных удач? Какой режим провоцирует тех, от кого он попал в экономическую зависимость? Какое руководство, если уж на то пошло, берет на себя обязательства по защите прав человека, как это было в Хельсинки в 1975 г., но потом удивляется, когда его собственные граждане заявляют о таких правах? СССР под неустойчивым правлением Брежнева стал неспособен выполнить самую главную задачу любой эффективной стратегии: эффективно использовать имеющиеся средства для достижения выбранных целей. Это оставляло поле для деятельности других лидеров, способных на такие действия.
V.
Они, как и Иоанн Павел II, происходили из неожиданных мест: возможно, именно это позволило им с неожиданной точки зрения поставить под сомнение общепринятые представления 1970-х годов, да и всей холодной войны. Они воспользовались тем, что разрядка, несмотря на возлагавшиеся на нее надежды, мало что изменила. Они максимально использовали свои сильные стороны как личностей: личный характер, упорство перед лицом трудностей, бесстрашие и откровенность, но прежде всего - драматическое мастерство, позволяющее не только донести эти качества до миллионов других людей, но и убедить эти миллионы взять их на вооружение. Благодаря им 1980-е годы стали поразительно отличаться от 1970-х. И они положили начало процессу окончания "холодной войны".
Вряд ли можно было предположить, например, что давний последователь Мао Цзэдуна, при росте в пять футов едва заметный рядом с ним, использует власть китайской компартии для создания в своей стране рыночной экономики: "Неважно, белая кошка или черная, - любил повторять Дэн Сяопин, - лишь бы она ловила мышей". Взгляды Дэн Сяопина на кошек, под которыми он подразумевал идеологию, привели к неприятностям с Мао во время Культурной революции, и во время визита Никсона в Пекин в 1972 г. Дэн вместе с семьей находился в изгнании, выращивал овощи, рубил дрова, работал на заводе по ремонту тракторов и ухаживал за сыном, которого красногвардейцы сбросили с крыши здания, навсегда парализовав его. На следующий год Мао снова вызвал Дэнга в Пекин, признав, что тот "в семидесяти процентах случаев совершал хорошие поступки, а в тридцати - плохие", и в 1976 г. снова подверг его чистке. Всегда стойкий Дэн бежал на юг Китая, спрятался и терпеливо ждал очередной реабилитации. Она произошла вскоре после смерти Мао в сентябре того же года, и к концу 1978 г. Дэн, обойдя всех своих соперников, стал "первостепенным" лидером Китая.
К тому времени он уже переиграл своего предшественника, заявив, что Мао был прав в семидесяти процентах случаев и ошибался в тридцати: теперь это стало партийной доктриной. Среди "правильных" поступков Мао - возрождение Китая как великой державы, сохранение политической монополии компартии, открытие отношений с США как способ противостояния Советскому Союзу. К числу "неправильных" поступков Мао относилось принятие им катастрофической командной экономики. Отказавшись от процентного соотношения, Дэн получил возможность пойти по совершенно иному пути.