Детектив снова полез в рюкзак и достал несколько патронных магазинов. Прикинув на ладони их вес, он вгляделся в надпись на одном из них.
- "Тефлоновое покрытие, - стал читать он, - упрочненная гильза, большой заряд..." Эти пульки должны прошивать стальной лист, словно кусок сыра. Шефер поставил магазин на АК-100. - И рожок подходит к вашему автомату. Смитерс, Линч и остальная компания могут быть сборищем болванов, но технари генерала подумали обо всем.
- Вы говорите о конструкторском бюро Калашникова, - сказала Лигачева, - а не о людях вашего генерала. АК-100 сконструирован так, что к нему подходят почти все стандартные легкие патроны.
- Эти штучки действительно малого калибра, но это далеко не легкие патроны, - возразил Шефер. - Позволим себе довериться и вашим, и нашим технарям, не возражаете? - Он перевернул и встряхнул рюкзак, чтобы проверить, не пропустил ли чего-нибудь, потом оценивающим взглядом уставился на разбросанное добро: - Ну и что же мы можем из всего этого соорудить?
Лигачева огляделась.
- Вечная мерзлота тает, - сказала она. - Все, что здесь есть, скрепляет только лед. Если вы установите несколько ваших зарядов в стене оврага, можно всю ее обрушить им на головы.
Шефер посмотрел вверх и обвел взглядом выступы скальной породы. Затем сложил все обратно в рюкзак, закинул АК-100 на плечо и снова забрался на валун, возвышавшийся над погрузившимся в грязь кораблем.
Лигачева тоже поднялась и встала рядом с ним.
- Думаете, эти камни... - с сомнением в голосе заговорил Шефер, наклоняясь вперед, чтобы лучше видеть.
Он не успел договорить. Валун внезапно ушел у него из-под ног.
Мужчина, женщина и громадный камень разом оказались на краю ямы, скользнули по ее склону и с оглушительным грохотом рухнули на самый верх космического корабля. Следом за ними неслась лавина мелких камней и грязи, обрушившаяся на горячую поверхность корпуса корабля.
Шефер приземлился на спину, потом медленно перенес тело в сидячее положение. Его парашютный костюм отрывался от горячего материала корпуса с большой неохотой. На его поверхности осталось шипящее овальное пятно - на обшивке корабля плавился наружный слой пластика костюма.
Лигачева упала на бок и, быстро поднявшись, перескочила на валун. Она отделалась ожогом левой ладони и длинной черной полосой обуглившейся ткани шинели. Корабль был действительно очень горячим.
Шефер ухитрился присоединиться к ней до того, как костюм на его ягодицах расплавился полностью. Они присели на корточки и стали присматриваться к входу внутрь корабля, который был теперь всего в десятке метров от них.
- Думаете, не услышали? - спросила Лигачева.
- Чтобы услышать этот концерт, было вовсе не обязательно сидеть в центре первого ряда, - ответил Шефер. - Если на борту кто-то остался, давайте просто надеяться, что они чертовски заняты ремонтом того, что у них не в порядке, чтобы интересоваться результатами каждого оползня. - Он показал на несколько разбросанных кусков скальной породы, свалившихся на корабль в результате таяния льда еще до их появления. Затем поправил рюкзак, который каким-то чудом не свалился с плеча, и внимательно осмотрел стены оврага.
Он не заметил никакого подозрительного мерцания, но это его мало успокоило - было слишком темно.
Но внутри корабля был свет, вырывавшееся из входа красное сияние выглядело едва ли не манящим. И если тот, кого он заметил, остался один, если экипаж корабля состоял всего из двух монстров, то сейчас внутри никого нет.
Даже если есть и другие, они действительно могут быть слишком заняты ремонтом, раз не появились, чтобы взглянуть на непрошеных гостей. Оставшиеся в корабле монстры вряд ли ожидают вторжения - мысль, что кто-то из людей осмелится появиться в доме столь грозного врага, наверняка кажется им невероятной.
Черт побери, разве это в самом деле не сумасшествие? Но Шеферу бьшо не до размышления на подобные темы.
- Как только окажемся над их парадным подъездом, - сказал он, - сигаем вниз.
Лигачева повернулась к нему. Шефер прикидывал на руке вес своего солидного запаса зарядов "С-4".
- Постараемся гостить недолго, - добавил он, - но обязательно что-нибудь оставим на память о себе.
Глава 29
- Он должен быть где-то здесь, - сказал Куркин, заглядывая в пустой коридор и держа наготове АК-100. В холодном воздухе его дыхание вырвалось облачком пара, сам он едва сдерживал дрожь. - С другими его не бьшо, и мы не нашли следов этого американца на снегу...
- Уму непостижимо! - воскликнул Афанасьев, осторожно обводя дулом автомата пространство коридора. - Ведь он может быть в любом закутке! Мыслимо ли такими малыми силами разыскать его в целом комплексе? Особенно если кто-то должен сторожить остальных американцев!
- А что же нам, по-твоему, делать? - с сарказмом спросил Куркин.
- Пусть себе бродит! - ответил Афанасьев. - Он всего лишь старик, что он может?
- Один человек с оружием может доставить достаточно... - продолжил было спор Куркин, но замер на месте, не договорив. - Слушай! - прошептал он.
Афанасьев остановился и прислушался.
- Голоса, - сказал он. - Но... Это два голоса, ты слышишь?
- Радиорубка, - догадался Куркин. - Он в радиорубке, говорит со своими... Наверное, у него есть собственная спутниковая связь, но, может быть, воспользовался нашей аппаратурой. Вот откуда второй голос!
Афанасьев задумчиво нахмурил брови:
- В это помещение ведет только одна дверь, да? Куркин кивнул.
- Тогда он в ловушке.
- Давай-ка не оставим ему шансов, - сказал Куркин. - Я достаточно насмотрелся на этих проклятых американцев и их штучки. Стреляем, как только распахнем дверь.
Афанасьев задумался, потом кивнул:
- Нет возражений.
- Тогда по моему сигналу.
Они стали красться к двери радиорубки, приготовив автоматы для немедленного огня. По мере их приближения голос слышался все громче, но только один, и явно из динамика.
- ... Вас, "Холодная Война Один". Ваше местонахождение подтверждаем. Повторяем, новый приказ из Центра, миссия отменяется, повторяем, отменяется. Конец сообщения.