Анализируя соглашение о процентах, мы должны учитывать очень важный фактор, который обычно упускают из виду: влияние потенциального венгерского поворота. Когда Черчилль инициировал заключение соглашения, он, по сути, ошибочно полагал, что Красная армия проникнет в Венгрию гораздо раньше, чем это произошло на самом деле. То есть в тот момент его собственная переговорная позиция была гораздо слабее, чем несколько дней спустя. (Как известно, 16 октября венгерский перелом провалился, и приход к власти венгерских фашистов, партии "Стрела Креста", сделал Венгрию последним крупным союзником Германии в Европе, воевавшим на ее стороне до самого конца, а реально Венгрия была освобождена только в апреле 1945 года). Таким образом, мы можем утверждать, что предложение о 50-процентном влиянии западных держав в Венгрии в таких условиях просто не может быть воспринято всерьез. Неудивительно, что, хотя с 9 на 10 октября цифры были изменены в пользу Советского Союза, они не были изменены после отъезда Черчилля из Москвы, и 16 октября выяснилось, что ожидаемый венгерский поворот не удался.
Оглядываясь назад, можно сказать, что единственной частью этого соглашения, сохранившей "серьезное" значение, было то, что Черчилль настаивал в отношении Греции на разделении интересов между Великобританией и Советским Союзом в соотношении 90:10 процентов. Это позволило Сталину продемонстрировать нежелание британцев мириться с расширением советского влияния на эту страну, которая традиционно имела стратегическое значение для Великобритании. Теперь мы знаем, что в действительности такое понимание по Греции было достигнуто между Сталиным и Черчиллем еще в мае 1944 года, а Сталин признал право Великобритании направить войска для освобождения страны в официальной ноте 23 сентября. Неудивительно, что британские войска действительно начали освобождать отдельные районы балканского государства в конце сентября 1944 года. Таким образом, скорее всего, единственной реальной целью Черчилля при представлении процентного соглашения было предупредить Сталина, что Красная армия, на тот момент уже оккупировавшая Румынию и Болгарию, не должна пытаться стать оккупационной державой и в Греции, что было бы довольно логичным шагом с чисто военно-стратегической точки зрения - ведь это могла бы сделать только Великобритания. Поэтому, хотя Черчилля, безусловно, нельзя винить в том, что он продал Восточно-Центральную Европу на этой конференции, как это трактуется в ряде предыдущих исследований, а также сохранился в памяти общества как один из мифов эпохи холодной войны, получив согласие Сталина на британскую военную кампанию, на самом деле он заслуживает определенной заслуги за то, что помог спасти Грецию от превращения в члена формирующегося советского блока. Правда, этого удалось добиться только благодаря изначальной сдержанности Сталина в этом вопросе, поскольку он с самого начала войны рассматривал Грецию как страну, находящуюся в британской сфере влияния. Это устное соглашение не имело официального статуса и поэтому никогда не упоминалось в последующих многосторонних переговорах, не говоря уже о том, что Соединенные Штаты, которые стали реальным победителем в войне и чья точка зрения начала становиться самой важной в западном альянсе, не были обязаны принимать соглашение, участником которого они не являлись.