– Неужели всё так просто?– засомневался Георгий.
– Да. Но только до того момента, как кто-нибудь другой не захочет повторить наше послание, – засмеялся он, и Георгий подхватил его смех, грустный до слез.
Первый, самый крупный обломок обрушился на Гиперборею. Удар был такой силы, что хрупкий рифтовый остров, покоящийся на спине спящего дракона, разлетелся на куски.
С огромной скоростью высокие волны, вздымая толстые льды, проложили себе дорогу по руслам рек, исходящих из Гипербореи, и ворвались одновременно в Тихий и Атлантический океаны.
Второй астероид ударился о берег американского континента в районе экватора.
С одной стороны вода ринулась, прорубая пролив между Ледовитым океаном и Тихим; с другой прокладывала себе путь, поднимая уровень Атлантического, где волна уже хлынула в трещину от мощного землетрясения, разорвав Европу и Африку, образуя Гибралтарский пролив. Этот прорыв океана в Средиземное море вызвал настоящий всемирный потоп. Он уничтожил все следы пребывания Атлантиды, которая успела покинуть это время и приземлиться в другом.
Если учесть тот факт, что весь мир для человечества был сосредоточен именно в акватории Средиземного моря, потоп и правда стал всемирным.
Третий метеорит упал в Тихий океан, вызвав целую цепочку извержений рифтовых вулканов, навсегда разделив между собой Курилы, Японию и Корейский полуостров.
Как пробка из бутылки с шампанским вырвалась из Ледовитого океана вода, мощным потоком проталкивая вперед тёплые воды, подогретые страшным извержением вулкана Меру и инерционной силой цунами от метеорита, упавшего в японское море, тем самым формируя горячее течение Гольфстрим.
Когда мир очнулся после катастрофы, он даже не заметил, что с лица земли исчезли два легендарных острова, две легендарные цивилизации. Люди с трудом пережили этот потоп, навсегда вписав его в свои летописи, сохранив в памяти народов, передавая в устных сказаниях из поколения в поколение.
Воды северного моря бурлили, затем истощённый вулкан провалился в образовавшуюся пустоту и затих. Континенты отодвигались всё дальше от центра трагедии, не желая оставаться немыми свидетелями катастрофы. Остыли медленно. Тысячелетие за тысячелетием, и воды затянулись суровыми льдами, скрывая последние следы прошлого.
Борейцы поднялись повыше, в Уральские горы разделяющие Европу и Азию, а спустя некоторое время их пути разошлись.
Филипп Вулл и большая группа европейцев отправились на родину. Филипп повел их в родной Уэллс через Кольский перешеек. Он продолжал писать своё «Счастливое открытие», в котором рассказывал удивительные истории о туманном Альбионе, там, на севере, куда многие поколения странников и романтиков отправлялись на поиски легендарной страны.
В шестнадцатом веке Филипп, после очередной экспедиции к полюсу, испытал боль и отчаяние, надежды о возвращении Гипербореи в нём окончательно угасли. Он превратился в древнего старца, умалишённого отшельника. В его последние дни жизни встретился он с Якобом Ван Кнойем. Ему-то он и отдал свое «Счастливое открытие». Пергаменты были совсем разрушены, но сохранившиеся куски текста и карта вдохновили Кнойя на новые путешествия к полюсу.
Вивасват и Саранью с большой семьей, родом, отправились в Индию, а Всеволод повёл свой род вдоль Уральских гор к Чёрному морю. Где-то по дороге они теряли части единого, создавая большие культурные пласты. Не всем удалось сохранить дух, священные законы и знания Гипербореи, но кто-то продержался дольше.