А пока по привычному маршруту в Северную Америку!
Нынче при разработке леса они продвинулись чуть западней, достигнув берегов Гудзона. Там они наткнулись на большой поселок аборигенов. Первым аборигенов заметил Стрижевский. Он молча наблюдал за вылазками дикарей. Аборигены с опаской отнеслись к людям, которые передвигались в сопровождении собак и валили огромные вековые деревья с помощью неизвестных орудий. При этом используя силу мамонтов.
«Кто они? Они смогли подчинить себе могучие силы природы», – наверняка думали дикари и шептались, прячась за деревьями и боясь даже приближаться к месту, где колдуют великие шаманы. Несколько дней следили они за действиями гипербореев, стараясь оставаться незаметными. Стрижевскому, пока он наблюдал за этими дикарями, пришла в голову мысль от которой он долго отказывался: обучить местных жителей заготовке леса и использовать потом, для работы на рудниках. «Такой подход вряд ли устроит Всеволода. Этот опыт был продемонстрирован на Атлантиде руководством института, и вызвал тогда многочисленные протесты», – вспоминал он. Борис сам выступал против использования рабского труда первобытных людей, но теперь в его голову закрадывались другие мысли. «Но можно же сделать всё не так. Можно сделать правильно», – убеждал себя Стрижевский.
– Филипп. Подойди, тебе работка здесь наклёвывается. Готовь свою билингву, и физиономию сделай попроще, – наконец решился он.
Стрижевский был уверен, что суеверный страх, как и тогда на Атлантиде, заставит аборигенов подчиниться. А потом можно будет устроить всё в лучшем виде.
– Что за шуточки опять? – подъехал на мамонте Филипп.
– Какие шутки, к нам прибыл рабочий класс. Нужно вступать в переговоры, – Стрижевский указал в гущу леса, где по белому снегу метнулось в разные стороны несколько тёмных фигур.
– Нет, прости. Колесов будет против, – возразил он.
– Думаю, нужно обсудить с Колесом. Поехали в лагерь.
Через десять минут из меховой юрты стали слышны яростные споры:
– Нет, я сказал, нет! Мы все прекрасно знаем, чем всё это обычно кончается, – сердился Всеволод.
– Сейчас у нас есть возможность доказать, что всё можно было сделать по-хорошему, правильно. Нас наверняка поддержат все борейцы, – убеждал Стрижевский. – Рабочие руки нам просто необходимы!
– «Просто»! «Просто» я не могу рисковать, чужими жизнями, – говорил Всеволод возбужденно. – Меня и так долго мучили угрызения совести. До тех пор, пока мы не уехали оттуда. Хочешь снова принять этот позор на свою голову?
– Эти люди нам необходимы, нас очень мало, а работы…до осени не успеть! – приводил аргументы Стижевский.
– Колес, я тоже думаю, что стоит попробовать. Будем думать, искать решения. Мы же другие! – поддерживал Стрижевского Филипп. – Мы сможем сделать правильно, и в этот раз не накосячить. Нам это просто по определению не грозит, мы хорошие!
– Нет, сказал нет и точка! – рассвирепел Всеволод. – Хорошие они…
Ещё неделю они возились с лесом. Кроме того, что лес необходимо было повалить, его ещё нужно было уложить на полозья, связать, а здесь перед ними вставала проблема. Тросы с прошлой заготовки оказались не прочными, отсырели и подгнили, а материал для новых на месте найти не удавалось. Тут на помощь им пришли дикари. Один из них проявил любопытство к бесплодным попыткам и решил показать свои навыки. За это его наградили, и его сородичи, наблюдающие со стороны, тоже подключились.
Всеволод угрюмо наблюдал за их работой. Первобытные люди умели использовать ивовые и черемуховые прутья для ловушек, строили заторы для ловли рыбы. И сейчас они ловко сплетали из прутьев захваты и тросы, размачивая их в речной воде, нагревая над огнем, гнули, связывая между собой рогозом. Множество мужчин и женщин аборигенов помогали им крепить стволы между собой на ультразвуковых платформах, чтобы благополучно доставить в Гиперборею.
Всеволоду пришлось согласится под давлением обстоятельств, но он понимал, что в будущем вся ответственность за это решение ляжет на его плечи.
Довольный Стрижевский словно ветер гонял на своем быстром олене между групп работающих аборигенов. Олень его был очень красив. Борис сумел оседлать вожака, крупного самца с мощными и ветвистыми рогами. Хотя и в целом животные оказались крупнее, чем десять тысяч лет спустя.
В шикарной соболиной шапке и тулупе он выглядел как бог, несущий на плечах снежный шлейф. Аборигены преклоняли головы, прекращая всякие работы, тотчас падали ниц при его приближении. За ним по пятам носился ветер.