– Хочу – ответил я
– Ну, тогда слушай…
– Бред… – недоверчиво протянул Калинин, когда я вкратце рассказал содержание разговора с Беляковским – ахинея полная. Он что из-за этого тебя звал?
– Мне показалось, что он это бредом не считает… – осторожно проговорил я
– Да, брось… – расхохотался шеф – это обычная залепуха (ложь – прим автора ). А я то как дурак уши развесил… Он просто решил развести кого-нибудь и с этого поиметь. Тебя он выбрал, потому что ты моложе и знаешь его дочь. Вперед наука. Поехали…
Москва
26 августа 1978 года
С утра я проснулся с жуткой головной болью, ломило все тело. Заснул я только в час ночи после того, как второй раз выпил снотворного. Весь вечер я думал над рассказом Зиновия Ефимовича Беляковского. Выглядел он полным бредом и попыткой отмазаться от серьезных обвинений (а они действительно были серьезным, фальшивая валюта это тебе не шутки), можно было как и шеф посмеяться и забыть, но … что то не давало мне забыть. Именно потому что этот рассказ по уму казался бредом я и верил в него – для отмазки можно было бы придумать и что-то поправдоподобнее.
С утра для того, чтобы прийти в себя, потребовалось самое сильное средство из всех какие были – йеменский кофе. Его присылал отцу друг из Йемена – какой-то советник. Каждый месяц он с оказией посылал нам посылки из Йемена, прежде всего хороший зерновой кофе. Как я узнал от ценителей – в Йемене вообще выращивают лучший в мире кофе, правда, достать его почти невозможно. У меня же он был и в немалых количествах…
Сойдя с трамвая, я неспешно шел к зданию генеральной прокуратуры, когда сзади вдруг раздался визг тормозов. Сделав шаг в сторону я обернулся – метрах в пяти от меня стояла черная "Волга", с переднего пассажирского сидения мне махал Калинин. В недоумении я подошел к машине.
– Что случилось?
– Садись, нет времени – оборвал меня Калинин
Я забрался на заднее сидение, машина резко рванула с места.
– Что случилось? – повторил я
– Беляковский умер.
Начальнику оперчасти
СИЗО N 2 г . Москвы
Майору внутренней службы
Петухову А.В.
РАПОРТ
Довожу до вашего сведения, что сегодня 26.08.78 г. в помещении N 137, где содержатся осужденные, ожидающие этапирования к местам отбывания наказания, мною был обнаружен труп Беляковского Зиновия Ефимовича со следами насильственной смерти. К содержавшимся в камере осужденным были применены спецсредства.
Старший наряда ДПНК
Лейтенант внутренней службы
Пивоваров К.С.
Следственный изолятор N 2
"Бутырская тюрьма"
На сей раз, нам не выписывали пропуска вообще – машина резко развернулась, подрулила к воротам трюма и просигналила. Ворота со скрипом отъехали в сторону, Волга проскочила внутрь и остановилась. Рядом с дверь, ведущей по внутренние помещения СИЗО нас ждал тот же провожатый, что и вчера.
Подходя к кабинету начальника оперчасти, мы услышали вскрик и какой-то грохот. Наш провожатый показал рукой на дверь и удалился, Калинин подошел к двери и постучал
– Кто там?! – приглушенно рявкнули изнутри
– Калинин – отчетливо сказал Александр Владимирович
За железной дверью раздалась ругань, тяжелые шаги, наконец, дверь открылась, и в коридор высунулся майор Петухов. Вид у него был слегка встрепанный.
– Уже знаете что ли?
– Знаем – спокойно сказал Калинин
– Заходите, раз так – махнул рукой Петухов – заодно эту мразь послушаете.
В углу кабинета, сломанной куклой лежал невысокий человек в форме, из носа тонкой алой полосой подтекала кровь.
– Что это ты так лютуешь? – спокойным тоном поинтересовался Калинин
– Что лютую? – переспросил Петухов, шумно дыша носом – ты не слышал этого петушка, что он пел тут прямо перед твоим приходом. Сука.
– И что же он пел?
Человек в углу пошевелился, застонал …
– Да бред полный – рявкнул Петухов, поднимая за шкирку конвойного из угла и с размаху сажая на железный табурет – ты прикинь, он оказывается, перепутал! Перепутал, твою мать! По ошибке сунул Беляковского в камеру с блатными, с беспредельщиками! Нет, это же надо, б…, так ошибиться?! И как своевременно ошибиться! По нему Генеральная прокуратура следствие ведет, и тут вдруг Ваня наш ошибся! Так, твою мать?!
Человек в форме поднял перемазанное кровью лицо и мы увидели, что он еще очень молод – двадцать пять, не больше. Типичное, русское крестьянское лицо, веснушки, большие, оттопыренные уши…
– Ошибся я. Извините … – с трудом проговорил он
– Ах ты… – Петухов замахнулся снова, но шеф резким движением удержал его руку