Полковник Мингазов стоял у самых ворот, вместе с ним за УАЗом прятались еще два офицера с автоматами Калашникова и начальник штаба подполковник Борщев с рацией. Все понимали, что разъяренную толпу, в которой больше двух тысяч человек, так не сдержать, но готовы были умереть. Умереть здесь, на КП воинской части, но не отступить, не дать озверевшим от крови бандитам ворваться внутрь и захватить склады с оружием. На крыше штаба воинской части тоже заняли позиции бойцы с автоматами, не меньше отделения…
– Что штаб?
– Да все то же – сплюнул Борщев – не поддаваться на провокации, обеспечивать безопасность…
– Мать их…
Толпа подошла уже очень близко, с громким стуком ударился о борт УАЗа камень. Полковник поднял пистолет и один раз выстрелил. Пистолетный выстрел щелкнул подобно бичу дрессировщика на арене и толпа на какую то секунду отхлынула назад, потом подалась вперед. И – остановилась. Самое главное – остановилась.
Вперед на несколько шагов вышел пожилой мулла, его черные как смоль глаза горели лютой ненавистью. Полковник Мингазов спрятал пистолет в кобуру, вышел из-за УАЗа и тоже сделал несколько шагов вперед.
– Ты кто? – спросил мулла по-русски, но с нарочитым, выставленным напоказ местным акцентом.
– Командир части полковник Мингазов – коротко сказал офицер, глядя мулле прямо в глаза
– Мы хотим знать, кто убил наших детей. Их убили вы. Мы хотим, что бы вы выдали солдат, которые расстреляли наших детей. Пусть их судит народ.
– Есть следствие, оно разберется. Я уверен, что солдаты и офицеры моей части не стреляли.
– Мы сами разберемся – сказал мулла – если вы не хотите выдать ваших солдат, мы сами пойдем и найдем убийц наших детей.
Толпа за спиной муллы глухо волновалась
– При попытке прорыва на территорию воинской части будет открыт огонь на поражение – твердо сказал Мингазов
Толпа за спиной муллы зашевелилась, из нее вышел мужчина лет сорока. Все почему то притихли.
– Это ты, Ахмет – сказал мулла – я рад, что ты пошел с нами… Ты же не хотел.
– Я передумал – громко сказал мужчина – я пришел сюда для того, чтобы узнать, кто убил наших детей!
– Кяфиры не хотят нам выдать тех, кто это сделал – сказал мулла, и толпа угрожающе заворчала, чувствовалось, что сейчас может произойти все что угодно.
– А я хочу спросить у тебя, хаджи Абдулло – громко сказал мужчина – ответь мне, кто и за что убил моего Али?
– Спроси у кяфиров, Ахмет…
– Я спрашиваю у тебя – Ахмет вынул из кармана смятую листовку и швырнул ее в лицо муллы – ведь это твои нукеры расклеивали листовки, ими обклеен весь город. Моего сына убили вечером, а уже на следующее утро весь город был в листовках и ты призывал во время намаза всех правоверных идти и отомстить кяфирам. С тех пор, как ты совершил хадж, Абдулло, ты сильно изменился, в твоих словах поселилась ненависть. Этих листовок напечатано несколько сотен, за одну ночь столько не напечатать. Значит тот, кто это печатал и расклеивал, заранее знал, что мой сын погибнет. Вот я и хочу знать хаджи, за что ты убил наших детей…
Москва
Здание генеральной прокуратуры
29 августа 1978 года
– Александр Владимирович?
– Да? – шеф повернулся ко мне
– Александр Владимирович, Наталья приехала в город…
– Наталья – это кто?
– Дочь Беляковского…
– А… – Калинин сразу помрачнел, о том, что у меня были отношения с Наташей, он знал – и что ты хочешь?
– Я могу… получить тело Беляковского… для погребения?
Шеф тяжело вздохнул
– Вообще то расследование идет … ладно, беру грех на душу. Через час заходи ко мне, бумажку я нарисую. Звони, пусть подъезжает в СИЗО, тело там должно еще быть. И мы поедем в СИЗО, заодно разберемся, что Петухов накопал по Бриллианту…
Следственный изолятор N 2
"Бутырская тюрьма"
В тесном кабинете, после нашего стука что-то грохнуло, раздались тяжелые шаги. Дверь открылась, на пороге вырос майор Петухов, почему-то весь красный и в поту.
– Заходите…
Мы зашли в кабинет, шеф огляделся по сторонам…
– Ты что, железо что ли тягал?
– Точно. Пятьдесят раз каждой рукой. Нервы на взводе…
Калинин сел на стул, положил рядом с собой папку.
– А что у тебя по Бриллианту? Допросил?
– Мать его…
– Что?
– Короче муть какая то рядом с этим Бриллиантом происходит. Сам не могу понять, в чем дело.
– Подробнее! – шеф помрачнел.
– Короче начал я работать с Бриллиантом. Сами понимаете – вор в законе, не фуфло какое-то. На раз его не расколешь, даже я не смогу. Вчера до позднего вечера с ним бился – без толку. Ушел в глухой отказняк – я не я и лошадь не моя. Ведите меня в хату, гражданин начальник. Ну, я решил отдохнуть немного – и завтра продолжить…