Для меня связь – это цепь, которая висит у меня на шее. Ты подарил её мне не потому, что так нужно было. Не потому, что тебе приказали. Ты подарил потому, что я что-то значил для тебя. И именно это мне и дорого.
Прошло уже почти два месяца с того дня, как ты умер. И уже почти пришла весна, которую я так ждал. И как всегда бывает, когда приходит что-то, чего очень ждёшь, становится как-то пусто. И не знаешь, что делать дальше. И не знаешь, чего ещё ждать. А ведь это, оказывается очень важно – ждать чего-то.
И теперь мне нужно придумать, чего ждать дальше. Пусть это будет запланированная поездка в Хаконэ. Ты просто не представляешь, как надоело мне в Токио. Мне хотелось бы туда, где всё напоминает о тебе, хоть это и может оказаться больно. Но всё равно хочется чувствовать тебя. Я очень боюсь перестать чувствовать. Такое бывает иногда. Я просыпаюсь среди ночи и ясно ощущаю, что тебя нет. А иногда ощущаю тебя так сильно, как будто ты стоишь за моим плечом. И мне хотелось бы, чтобы таких моментов было как можно больше. А в тех местах, где мы были вместе, где даже были счастливы, ощущение тебя должно быть острее. Я очень надеюсь на это.
А вот Сеймей, похоже, не очень-то хочет возвращаться в Хаконэ. Когда я пытаюсь напомнить ему об этом, он всегда старается поменять тему. Он стал проводить всё больше времени с Нисеем, который уже почти живёт у нас. Иногда Сеймей уходит с ним куда-то на всю ночь, а под утро возвращается усталый и злой. Может, у них случаются какие-то битвы, связанные с Семью Лунами или ещё с чем. Я не хочу вникать во всё это. Я сейчас стал неожиданно далёк от всего этого. Я смотрю на людей, которые живут обычной жизнью и просто радуются этой жизни. И мне хотелось бы стать хоть немного похожим на них. Хоть это и не всегда получается.
Почти всё время я провожу в этой комнате. Иногда, если выдаётся хорошая погода, гуляю по саду. И мне как будто ничего и не нужно. И в то же время как будто чего-то смертельно не хватает.
Иногда мне хочется чем-то заполнить эту пустоту. Но, наверное, есть вещи, с которыми просто нужно смириться. Как я смирился с тем, что сакура в моём саду в этом году не зацветёт. И хоть я и не привык просто так мириться с чем-то, наверное, быть взрослым – это принимать то, что от тебя не зависит и то, что ты уже не можешь изменить. Быть взрослым – это значит прекратить уже, наконец, думать о том, что было бы, не скажи я тебе тогда: «Поворачивай обратно».
Я не буду думать об этом. Я не хочу думать об этом. Потому что иногда это бывает так больно, что я даже дышать не могу. Как сейчас, например.
Поэтому, наверное, хватит на сегодня. Скоро я пойду спать. Только фотографии посмотрю и сразу лягу. Спокойной тебе ночи, Соби».
«Привет, Соби. Вот и наступила весна, зазеленели кусты и скоро на них распустятся крупные розовые бутоны. Но у меня почему-то нет ощущения, что зима закончилась. На улице стало совсем тепло, а я всё никак не могу согреться.
Сегодня я попытался поговорить с братом о предстоящей поездке в Хаконэ. И он пообещал, что скоро решит этот вопрос. Прямо так и сказал. И таким официальным тоном, что я даже немного растерялся. Он стал какой-то странный в последнее время. Мы редко видимся, хоть и живём в одном доме. Он стал реже приходить к ужину. И завтрак пропускает, потому что был где-то всю ночь. Наверное, он очень занят. Но я не хочу знать, чем. Потому что уверен, что это что-то нехорошее. И он тоже знает, что я не одобрил бы этого, поэтому избегает меня. Я не буду винить и осуждать его. Я только надеюсь, что с ним ничего не случится.
И если он не захочет ехать со мной в Хаконэ, мне придётся поехать одному. Но если я уеду, кто будет ухаживать за мамой? С приближением весны её здоровье сильно пошатнулось. Мне приходится самому готовить, чтобы покормить её. Ты бы, наверное, долго смеялся, понаблюдав за моими кулинарными «успехами». А может, даже научил бы меня чему-нибудь. Жаль, что это уже невозможно. Но многое из того, что я готовил для мамы, я почерпнул из наблюдений за твоей готовкой. Надеюсь, скоро мои навыки улучшатся.
После того, как ушёл папа, врачи прописали маме какие-то странные лекарства. Она может проспать от них целый день, а к вечеру встаёт вялая и рассеянная. Она стала многое забывать. Иногда мне кажется, что она совсем не узнаёт меня и Сеймея. Я очень волнуюсь за неё. При таком её состоянии переезд в Хаконэ невозможен. Но мне хотелось бы съездить туда хоть на один денёк. Хоть только один раз побывать на твоей могиле и положить на неё цветы. По-моему, это не так уж много. И это последнее, что я мог бы сделать для тебя. А мне очень хотелось бы что-нибудь сделать. Хоть что-нибудь для тебя.
Я теперь могу вспоминать тот день. Тот – это когда ты умер. Я вспоминаю все подробности нашей последней встречи, а раньше почему-то не мог. Как будто что-то заклинивало у меня в мозгу, и я сразу начинал плакать. Теперь я могу думать об этом, но по-прежнему не могу избавиться от чувства вины. Если бы у меня появилась возможность прожить тот день заново, я совсем по-другому бы вёл себя. Потому что за время, прошедшее с твоей смерти я много думал, и чего только не передумал. Я осознал многие свои ошибки. И сейчас я мог бы многое тебе сказать, чего не мог сказать раньше. Оглядываясь назад, я вижу только вспыльчивого ребёнка. Наверное, я много раз заставлял тебя понервничать из-за своей глупости. Ты ведь не сердишься, Соби? Я очень боюсь иногда, что ты обижен на меня. Я не знаю, можно ли обижаться там, где ты сейчас, поэтому пишу на всякий случай: «Прости меня». Это то, что я не смог сказать тебе тогда в машине. И ещё я не смог тогда ответить на твой вопрос… Ты ведь помнишь, какой вопрос?! Ты тогда обиделся, я знаю. И мне так жаль. Если бы у меня была возможность снова увидеть тебя, я бы, наверное, тысячу раз повторил своё «прости». Прости, Соби. Ты ведь простишь, правда?
Я знаю, ты хотел бы, чтобы я продолжал жить. Без тебя. Не оглядываясь назад. Ты говорил, что эгоистичен, но для меня и только для меня ты мог становиться другим. Сейчас я хорошо понимаю это. И я живу без тебя, но не уверен в том, жизнь ли это. Я могу сказать, что живу без тебя, но памятью о тебе. И я очень рад, что у меня есть хотя бы это. Если бы у меня не было этой памяти, я точно не жил бы. А с ней я могу согреться, могу поверить.
Сегодня я даже познакомился с нашими соседями. Когда я вышел погулять в сад, они проходили мимо нашего дома. Мальчик и девочка чуть младше меня. Когда я разговорился с ними, то узнал, что они двойняшки и им по тринадцать лет. А когда я сказал, что мне четырнадцать, они очень удивились. Сказали, что выгляжу я намного старше. Они даже пригласили меня к себе в гости, и я даже захотел пойти. Было очень приятно поговорить с ними. А потом я сразу вспомнил, как Юйко звала к себе меня и Яёя. А ещё тебя. И мне снова стало нехорошо. Я всеми силами стараюсь улыбаться, потому что знаю, что ты хотел бы этого. Но иногда я так скучаю по тебе. Так сильно, Соби. И тогда я начинаю рыться в своей памяти, потому что это единственное, что связывает тебя со мной. Я просто закрываю глаза и пытаюсь представить твоё лицо. Я стараюсь делать это каждый день, чтобы удерживать тебя в памяти. Потому что очень боюсь, что однажды, закрыв глаза, не смогу вспомнить тебя. Пожалуй, это единственное, чего я могу ещё бояться.
Но иногда случается так, что без помощи фотографии я не всё могу вспомнить. И твои черты начинают ускользать от меня. И твоё лицо становится расплывчатым, как будто размытым водой. И ты становишься как будто дальше. Отдаляешься медленно, словно уплываешь».
И Рицка вдруг перестал писать. Его рука оставалась лежать на столе, сжимая ручку, которая только изредка подрагивала в холодных пальцах. Ему на миг показалось, что он видит что-то очень ясно, и сразу захотелось сосредоточиться только на этом, прищуриться, чтобы разглядеть это что-то и запомнить.