Холодное блюдо
Виталий Медведь
© Виталий Медведь, 2019
ISBN 978-5-4496-1855-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Май 1989
— Сержант, вы куда сейчас рвете? — Петр оперся рукой о борт уазика и заглянул внутрь салона.
— В Тайнинку, там церковь не успели открыть, как сразу обнесли, повторно едем.
— Через Перловку?
— Ага.
— О! Я с вами! У меня там в общаге дельце.
Петр занырнул в утробу пропахшего бензином бобика и тот с животным урчанием стартанул.
— А что там красть то, кроме древних станков в той церкви?
— Товарищ лейтенант, ее же назад в церковь передали! Вы не слышали?! Это теперь храм!
— Церковь — в церковь… Почем опиум для народа? Понятно…
На повороте с Мира на Селезнева пришлось притормозить, с ММЗ сплошным потоком лилась толпа — смена.
Глухой удар в борт заставил всех подпрыгнуть. Сержант выскочил из авто на разведку и Петр услышал от коллеги привычное нецензурное. Ответ был тоже не очень вежлив.
— Сержант, давай-ка потише! Не видишь, споткнулся человек, башку себе чуть не разбил о твою синеглазку.
В маленькое заднее окошко УАЗа было не видно, кто-это там такой борзый, но в боковом появилась кудрявая голова, потирающая лоб. Похоже, еврей, и похоже, не очень трезвый.
— Слышь, документы!
— Да не трогай ты его, мне его вести до дома сто метров осталось, вон пятиэтажка.
— И твои документы.
За бортом послышались невнятные звуки толканины.
— Да отвали ты!
Когда Петр вылезал из салона, раздался звук удара и через капот перелетела шапка сержанта. Ого себе, сопротивление милиции! Класс, можно и мышцы размять.
— Игорь, бежим! — кучерявый рванул с места и, виляя, помчал через газоны в сторону киоска. Петр на мгновение замер, решая, броситься вдогонку или помогать сержанту и выбрал второе.
У бампера некто щуплый в пальтишке и очках тянул сержанта за руку в попытках поднять. Врешь, уже поздно изображать гуманитария! Лейтенант замахнулся и, что есть силы, саданул очкарику локтем по спине. Когда тот рухнул, добавил с носка.
— Вяжи его, Серега, ща в отделении доработаем…
Май 1989 года
— Лейтенант, ты в своем уме!? Ты знаешь, кто это?!
Майор не кричал, а шипел. Все отделение знало: если Почеп переходит на шепот — это за гранью раздражения. Это еле контролируемая ярость.
— Игорь Семёнович Дзыга…
— Дзыга?! ДЗЫГА! Все буквы заглавные! Понял, лейтенант?! Ты в Мытищи в каком году переехал? Про него все газеты писали. В 19 лет он произвел переворот в ядерной физике. В 25 стал кандидатом наук. В трид… Да что там… — майор бросил портсигар на стол и тот глухо укатился к лампе. Со стены с укором смотрели портреты Михаила Сергеевича и Феликса Эдмундовича. Причем, ясно было, что хозяин здесь — Феликс, ибо владельцы кабинетов, как и портреты генеральные секретарей, менялись, а Феликс, да еще крашеный-перекрашеный сейф в углу, оставались неизменными… Внезапно майор грузно плюхнулся в кресло.
— Дебила ты кусок, Кох. У него изобретений больше, чем… — майор не нашел сравнения и устало махнул рукой. — А ты — по почкам! У тебя что, сержантов нет? Решил молодость вспомнить?! Я сколько раз тебе… Или ты по его линзам не видел, что его соплёй перешибить?
— Он хамил! — лейтенант пялился в затертый до белизны линолеум и это еще больше бесило.
— Надо думать, хамил! У него кум — зам. министра, и половина политбюро в знакомцах… Пытал ты его зачем?
— И про это уже настучали?
— Доложили! Следы от ожо..
На столе дико затрещал один из телефонов.
— Да?! — рявкнул майор, в микрофон — Что-о-о?! Твою мать… Понял…
Майор очень аккуратно положил трубку, устало протер рукой лицо, словно снимая паутину, на минуту закрыл глаза, затем открыл ящик и достал оттуда лист бумаги.
— Комиссии я вместо тебя сержанта Резепина подсуну, мне давно от него избавиться надо.
Лейтенант нахмурился, пытаясь понять, о чем речь.
— А ты пиши заявление. Ручка есть? По старой памяти, из-за отца, тебя не подставлю, но в органах ты больше служить не будешь. Чтобы и ты меня не подставил, падла. Скончался твой Дзыга. Не приходя. Придурок!
И было непонятно, кого майор имеет в виду: Игоря Дзыгу или лейтенанта Коха.
Октябрь 2018
Екатерина зябко поежилась. Сквозь оконные рамы аудитории 318 сифонило, как изо рта Морозко. Студенты, конечно, щели заклеили, но, как всегда, на отвяжись. Господи, XXI век на дворе, а они бумажки клейстером мажут… Впрочем, неважно. К 15–30 надо к врачу…