В случае с «Трупосоставителем» — это словцо внушало им отвращение, но его так часто использовала пресса, что они применяли его ради удобства, — надо было ответить на специфические вопросы. Почему убийца так калечит своих жертв? Почему вырезает лишь сердце? Оставляет ли он его себе как некий сувенир? Не проявляет ли он каннибальских инстинктов? (Они полагали, что нет.)
Ритуальны ли наносимые увечья или это плод изощренных психосексуальных отклонений? Почему преступник выбрал именно это место, чтобы выставить тело напоказ? Почему убийца так тщательно скрывает улики, а вместе с тем оставляет записку и сколок краски — вещественные доказательства?
Исследования показали, что маленький комочек красной глины, найденный на сцене амфитеатра, мог быть из любого места на территории в двести квадратных миль вокруг Шарлоттсвиля, а волосы принадлежали жертве. Два вещественных доказательства, оставленные убийцей, едва ли могли принести существенную пользу. Записка была написана на самой обычной бумаге и самым обыкновенным фломастером. Лаборатории ФБР установили, что зеленая краска «металлик» произведена заводом Крайслера: под различными названиями она использовалась для окраски многих моделей лимузинов и фургонов, выпущенных в 1993 году заводами, производящими «крайслеры», «доджи», «плимуты», «иглы» и «джипы». В Шарлоттсвиле, вероятно, продали сотни машин такого цвета, и не было никакой гарантии, что Малик купил ее именно здесь.
Для профилирования личности убийцы был использован весь имеющийся материал. К десяти часам вечера, после четырнадцатичасового совещания, проходившего без перерыва в конференц-зале, куда подавали пиццу, прохладительные напитки и кофе, стал более четко вырисовываться психологический портрет убийцы. «Трупосоставитель» был высокопрофессиональным убийцей. Стихийный убийца нападает обычно внезапно, быстро убивает свою жертву; охваченный яростью, он, как правило, не пытается спрятать тело или унести его с места преступления. Он сразу же убегает, случайно оставляя какие-нибудь вещественные доказательства и свидетельства, характеризующие его личность. Он не обдумывает или почти не обдумывает своих преступлений. Если непрофессиональный убийца наносит увечья своей жертве, то делает это грубо, даже зверски.
«Трупосоставитель» же наносил тщательно продуманные, целенаправленные увечья. Он старательно готовил свои похищения, все предусматривал и осуществлял их методично. Вещественные доказательства он оставлял только намеренно, пытаясь повлиять на ход расследования; возможно, таким образом он выражал презрение к своим преследователям или желал создать напряженную атмосферу, отвечающую его извращенным потребностям.
Все эксперты сходились в том, что преступления совершены одним убийцей. Это, по всей вероятности, белокожий человек от двадцати пяти до сорока лет, скорее всего, ближе к сорока, ибо для полного развития подобного психоза требуется время. Можно предположить, что он параноидный шизофреник и наверняка уже совершал такие убийства. Его бурная активность может указывать на то, что много лет он сдерживался. Непреодолимая склонность к насилию и нанесению увечий несомненный признак того, что он готовится к новым убийствам. Судя по тому, что он хорошо знаком с территорией университета и принятым здесь распорядком, он живет в Шарлоттсвиле или его окрестностях. Должно быть, питает к женщинам глубокую ненависть. Вероятно, рос без отца, а мать грубо с ним обращалась. Никогда не имел ни брата, ни сестры. Это очень умный, физически сильный и привлекательный человек, обладающий даром убеждения. Он педантичен и тщательно следит за своей внешностью. Своих жертв убивает не сразу; надевая наручники, связывает и пытает их; орудия пытки хранит в каком-то тайном месте.
Во время похищений он, возможно, разыгрывает роль представителя закона или какого-нибудь официального лица, чтобы сразу же полностью подчинить себе своих жертв. Поэтому-то никто не слышал никаких криков и не видел следов борьбы. В детстве он, предположительно, жил в мире фантазий. Его сдерживаемые эмоции прорывались в фантастических причудах, как бы предсказывающих преступления, которые он совершал, когда вырос. В увечьях явно просматривалась сексуальная фантазия, даже если сексуальный акт и не совершался. Есть основания думать, что он часто бывал несостоятелен в интимных отношениях с женщинами. Сейчас его сексуальная фантазия разыгралась еще сильнее, и нетрудно предвидеть, что он будет убивать вновь и вновь, все более странными способами.
Его с полным правом можно уподобить хищному зверю, рыщущему в поисках очередной жертвы и всегда готовому воспользоваться удобным случаем. Для него характерна жажда власти, и в осуществлении полной власти над жизнью и смертью других он находит высшее наслаждение. Он внимательно изучает газетные репортажи о своих преступлениях и, когда возможно, охотно присоединяется к толпе зрителей, собирающейся вокруг выставленных им напоказ трупов.
Мэттьюз отдавал себе отчет, что составленный экспертами психологический портрет преступника всего лишь гипотетический и подходит лишь для узкого круга подозреваемых. Но это портрет, созданный высококвалифицированными людьми на основе многолетнего опыта, в результате бесед с находящимися в тюрьме убийцами-маньяками. Взяв за основу этот портрет, он принялся изучать все собранные и записанные на компьютерах данные об опасных преступниках, их методах и личностях убийц.
Особенно внимательно Мэттьюз проработал все данные об известных или активно действующих убийцах-маньяках, в какой-то мере соотносящихся с этим портретом. Проверил раздел «Первоначальные намерения», ища сходных мотивов преступления: сексуальных, криминальных или эмоциональных. Затем просмотрел раздел «Особенности преступления», где рассматривался индивидуальный «почерк» убийцы, характеризовались его поведение и черты личности. И наконец, раздел «Последовательность действий», где подробно, шаг за шагом, описывались действия убийцы во время преступления. Здесь у него было два «попадания», два случая с определенными чертами сходства, которые можно было как-то учесть в будущем. Однако, заглянув в досье ФБР, он тут же отметил существенную деталь: в обоих случаях речь шла о преступниках, совершивших одиночные убийства и находящихся в тюрьме по меньшей мере восемь лет.
Мэттьюз знал, что шансы быстро поймать «Трупосоставителя» не так уж велики. Судя по архивным материалам, судьба благоприятствует преступникам, совершающим серии убийств. ФБР никогда еще не удавалось поймать ни одного маньяка, все усилия кончались, неудачно. Убийц ловили благодаря упорной работе местных полицейских или по счастливой случайности, причем второе, как правило, было результатом первого. Данные статистики, неизвестные широкой публике, повергали в ужас. Между 1960-м и 1980 годом в среднем совершалось одиннадцать серийных убийств. За последнее десятилетие их количество возросло до двух в месяц.
С 1972 года в Канзасе было убито шестьдесят женщин. С 1983-го в Сиэтле один преступник убил пятьдесят одну женщину. С 1988 года в Сан-Диего было убито сорок две женщины. С 1986-го в Майами — тридцать одна женщина. В настоящее время в стране совершается множество серийных преступлений. Число преступников известно — пятьдесят один, но ни ФБР, ни местные полицейские органы не имеют ни малейшего понятия, кто они.
Мэттьюз не был удивлен, что «почерк» всех этих убийц не совпадал с «почерком» «Трупосоставителя». То, что он видел в университетском амфитеатре, не оставляло ни малейших сомнений, что тут орудовал единственный в своем роде маньяк, который совершал одно кровавое злодеяние за другим и который убьет еще много жертв, прежде чем его остановят. Но, основываясь на детальном анализе экспертов, Мэттьюз полагал, что убийца, вопреки своим намерениям, в какой-то мере выдал себя.