Глава 34
Тони Гримальди свернул с Брайтуотер-Корт на Четвертую брайтонскую стрит и остановил свой полицейский автомобиль напротив двенадцатиэтажного жилого дома, смотрящего на океан. Он узнал от осведомителя, что всего несколько минут назад в этот дом вошел Саша Лысенко, чтобы повидать одну из своих подружек, исполнительницу экзотических танцев в местном клубе. Осведомитель не знал ни имени женщины, ни номера ее квартиры, поэтому Гримальди, склонившись над рулем, закурил сигарету и стал внимательно наблюдать за подъездом, когда пищал пейджер. Посмотрев на дисплей, он увидел номер, который дала ему Хаузер, и вынул из «бардачка» портативный телефон.
— Ну, как дела? — спросила Хаузер. Она сидела на краю кровати, наблюдая, как Калли надевает рубашку на вытертое насухо тело.
— Ты как раз вовремя, — сказал Гримальди. — Я собирался тебе позвонить. Я жду парня, который, возможно, нам поможет. Поэтому приезжайте сюда. — Он назвал адрес и повесил трубку.
Хаузер передала его слова Калли, сбросила с себя махровую простыню и принялась быстро одеваться.
— Мы можем быть там самое меньшее через тридцать минут, — сказала она, натягивая джинсы.
— А я свяжусь с Грегусом, — сказал Калли и снял трубку с телефона, стоявшего возле кровати.
— Где тебя черти носили? — необычно строгим голосом спросил Грегус.
Колеблясь, с глубоким вздохом, Грегус сказал:
— У меня для тебя плохие новости. — И, помолчав, добавил: — Малик захватил Дженни.
У Калли было такое чувство, будто кто-то ударил его кувалдой в грудь. Ноги под ним подогнулись, как резиновые, и он сел на кровать.
— Нет, нет. Ты ошибается. Я только что с ней виделся.
Хаузер перестала причесывать волосы щеткой и, повернувшись, увидела, что Калли весь напрягся, глаза его дико блуждают.
— Откуда ты знаешь, что он ее захватил?
— Этот сукин сын позвонил своему куратору в ЦОПП, а тот перезвонил мне.
Калли закрыл глаза. Боже, молился он, Боже! А затем спросил:
— Она мертва? Он ее убил?
— Не думаю.
И тут его вдруг озарило:
— Это я привел его к ней. Привел прямо к ней.
— Послушай, Майк. Еще не все потеряно. Я поговорил с одним из наших психиатров. То, что Малик позвонил, по его мнению, означает, что он не собирается сразу ее убивать. — Грегус не сказал Калли, почему психиатр так считает. Тот же предполагал, что Малик сперва будет ее пытать, возможно, довольно долго.
Хаузер догадалась, что произошло. Она села рядом с Калли, взяла его за руку, желая хоть чем-нибудь помочь, хотя и знала, что ничего не может сделать.
— Что еще сказал Малик?
— Сказал, чтобы ты вышел из игры. Иначе...
— Иначе он будет пытать мою дочь?
— Ты же знаешь, что он псих, Майк.
— Тогда я выхожу из игры. Сообщи ему как-нибудь об этом. Скажи ему, что я сделаю все, что он захочет, лишь бы он ее отпустил. У тебя есть досье на членов русской мафии, с которыми он поддерживает связь... и на его дружков по КГБ. Наши люди в Нью-Йорке могли бы передать послание через своих осведомителей в русском землячестве.
— Майк...
— Ты должен мне помочь, Лу. Без дураков. Это моя дочь. Моя девочка.
— Это бессмысленная затея, Майк. Даже если мы передадим ему твое послание, это ничего не изменит. Вспомни: он ненавидит тебя, всегда ненавидел. Тебе стоило большого труда держать его в своих руках. Однажды тебе даже пришлось выбивать из него дурь. Он хочет отомстить тебе. — И, поколебавшись, добавил: — Психиатр говорит, что он все равно убьет ее, что бы мы ни делали.
— Нет, этого не должно случиться. Только не с Дженни.
— У нас есть одно небольшое преимущество, — сказал Грегус.
— Нет. Нет. Нет. Ты должен передать ему мое послание. Пообещать все что угодно. Предложи ему обменять Дженни на меня.
Отчаяние, звучавшее в голосе Калли, не могло не вызвать сочувствия у его старого друга. Ведь и у него тоже была дочь.
— Как давно ты виделся с Дженни?
Калли поглядел на часы.
— Я оставил ее там, где она работает, меньше трех часов назад.
Грегус на секунду задумался.
— Чтобы захватить ее, он должен был подождать, пока она уйдет с работы. Когда она ушла?
— Не знаю. — Калли повернулся к Хаузер. — Позвони по своему телефону в кафе «Аллегро» на Коламбас-авеню. Выясни, когда ушла Дженни. — Ум Калли постепенно прояснялся.
Хаузер быстро вытащила свой телефон и набрала номер справочной.
— Малик позвонил ровно... двадцать восемь минут назад, — сказал Грегус. — У нас тут определитель телефонных номеров; мы выяснили, что он звонил по телефону-автомату из Манхэттена. Телефон находится на Коламбас-авеню, рядом с Семьдесят первой стрит. Где работает Дженни?
— На перекрестке Коламбас-авеню и Семьдесят четвертой стрит.
— Когда ты уехал из Брайтон-Бич, чтобы повидать ее?
— Около десяти тридцати.
— Тогда он и начал следить за тобой. Прошлой ночью он убил девушку в Нью-Джерси, в город мог добраться лишь рано утром. Только тогда он мог передать клише печатнику, поэтому он не мог еще получить денег. Он ждет момента, когда сможет их получить.
— Еще сорок минут назад Дженни была на работе, — громко сообщила Хаузер.
Грегус услышал ее.
— Он звонил, находясь в трех кварталах от места ее работы; скорее всего сразу же после ее похищения. К этому времени она была у него в руках не больше тридцати минут. Ручаюсь своей жизнью, что сейчас он находится в Брайтон-Бич, ждет денег. Психиатр говорит, что, судя по всему, он отвезет ее туда же, куда отвозил девушек, похищенных им в Шарлоттсвиле. Если психиатр прав, в нашем распоряжении есть кое-какое время. Не получив денег, Малик не покинет Нью-Йорк. А если отправится обратно в Вирджинию, доберется туда не раньше чем через шесть часов; только тогда он сможет... — Грегус осекся, не желая сказать ничего такого, что заставило бы Калли задуматься о последствиях в случае их неудачи.
Всего несколько минут назад, лежа с Хаузер в постели, Калли видел отрывки из передачи Си-эн-эн; он хорошо помнил торжественное выражение на лице диктора, когда она рассказывала об увечьях и следах пыток на теле девушки. Ужасные образы замелькали у него перед глазами, и он с большим трудом поборол панический страх, который лишал его сил и приводил в оцепенение. Чтобы помочь Дженни, он должен прежде всего сохранять здравомыслие.
— А как насчет ФБР? Может, у них есть какие-нибудь сведения, которыми мы не располагаем? — Его ум уже активно действовал, быстро перебирая все возможности. Может, они сумели разузнать, где его логово.
— У нас есть свой человек в их группе расследования, Майк. Им не удалось разведать ничего такого, чего мы не знаем. И у нас есть одна зацепка.
— Какая зацепка?
— С того времени как позвонил Малик, мы все время это обдумываем. Тот, кто печатает деньги, должен был поддерживать с ним контакт, чтобы дать знать, когда будет готов приступить к работе. Если Малик уже уехал, можно найти печатника, он может знать телефонный номер его дома в Вирджинии, даже где он находится, этот дом. Это наш шанс.
— Кто-нибудь имеет представление, далеко ли его дом от Шарлоттсвиля?
— По мнению медицинского эксперта, который осматривал первые четыре тела, его дом должен находиться не больше чем в сорока пяти минутах езды от университета. Он определил это по степени размораживания тел. Это должно быть уединенное, но вполне доступное место.
— Сорок пять минут? В любом направлении? Это охватывает территорию в сто квадратных миль.
— Я уже сказал тебе, Майк. Наш шанс в том, чтобы выяснить, где печатаются деньги. Печатник или Силкин должны знать, как связаться с Маликом; нам надо разработать эту версию.
Калли хотел было сказать Грегусу об осведомителе Гримальди, но прикусил язык, вовремя вспомнив, что не имел права говорить полицейскому о Малике.