Параллельно его, деревенского неопытного наркомана, поймали и приказали периодически работать и на угрозыск Советского райотдела. Сурик исправно выполнял свои обязанности, параллельно торгуя шмалью в других районах, потом его поймали при передаче двухсот граммов маковой соломки, привезли в Ленинский РОВД, и тут шизофрения сработала на руку: он показал справку с длинным диагнозом, написанным страшными словами, и попросил вызвать БСМП.
То ли звезды ему улыбнулись, то ли тетку-фельдшера когда-то обидела милиция и она была в боевом настроении выручать попавших к ним в лапы – независимо от того, виновны они или нет, – только она трубным голосом завопила на весь отдел, что больной Ильясов нуждается в незамедлительном помещении в психиатрический стационар, и Сурена увезли в тот же час.
В психиатричке доктор попался грамотный, сразу рассмотрел, что у вновь прибывшего пациента начинается серьезное обострение, и закатал Сурика в палату на три месяца – с полного его согласия, потому что последнее время Сурен уже сам себя боялся. Милиция отстала – какая перспектива уголовного дела, если главный подозреваемый будет признан железно невменяемым, да и следственные действия с ним будет проводить затруднительно, даже сверхзатруднительно? Перспектива нулевая. А Сурен, отлежавшись и подлечившись, вышел в значительно лучшем состоянии и торговать стал в три раза интенсивнее, теперь уже со всех сторон перестраховываясь.
Через год он приехал в станицу – повидать сестру, единственное напоминание об отце. То, что он там увидел, повергло его в ужас, и Риту он забрал, о чем впоследствии не раз пожалел, но и выгнать ее рука не поднималась. Приходилось врать о картофельном бизнесе, выкручиваться, справляться с приступами шизофрении, когда ему хотелось убить любого, кто его раздражал, а раздражали Сурена все, но сестра еще и постоянно была под боком.
И вот теперь она еще и влипла в неприятности и может потянуть за собой и его! Как будто мало ему проблем с Барцевой, где он встрял так крепко, что теперь и неизвестно, удастся ли вырваться.
Долбаная сука Барцева была подружкой Витька-Быколова, героищика, толкача «белого» на рынок города. Как Сурен понял, сама Барцева употребляла исключительно травку, но своему спутнику во всем помогала – не вызывая подозрений, иногда передавала деньги, иногда созванивалась и договаривалась о встречах, она-то под внимание мусоров не попадала. Как и Вика, Александра много информации черпала от пьяных распаренных мужиков, с которыми ездила по саунам вместе с проститутками. Только у Вички уровень клиентов был пониже, и занималась она проституцией ради денег, а Барцева – исключительно для удовольствия, а если еще и информацию удавалось получить, она вообще была счастлива.
Под воздействием травки она с хохотом рассказала Сурену, как несколько лет назад чуть было не попалась на «приемке» в сауне с героином, но вовремя успела подкинуть его в незакрытую сумку второй проститутки; последнюю судили, что с ней – Барцева не знает и знать не хочет, но надо было видеть ее рожу, когда на бильярдный стол вместе с гондонами, пудрой и сигаретами полетел пакетик «белого»! Как она ментам клялась, что это не ее, да кто поверит… Барцева тогда хорошо повеселилась. Сурен, слушая рассказ, тоже ржал – кто же мог подумать, что эта сука подставит и его, да не в пример круче. Если той шлюхе просто светил срок, то Сурик сейчас мог встрять по полной программе.
Все начиналось достаточно невинно: Сурену предложили расширить рынок сбыта и ассортимент продаж. С героином ему связываться не хотелось, но Быколов был убедительным и расписал все плюсы нового «фронта работы», при этом подкрепив свои слова нехилым денежным «куском». Сурен колебался: все-таки с уголовной ответственности за продажу травки можно съехать, если постучать усиленно пару месяцев, а поймают с героином – пишите письма. Но Быколову удалось-таки, не без помощи Александры, его уговорить; первые два раза прошли удачно, Сурен получал деньги, потом привозил товар, а вот в третьем пакете, который он забрал у поставщика, оказался не обещанный качественный «белый», а такое говно, что даже говорить не хочется. Один наркоман чуть копыта не отбросил после того, как взял дозу на пробу.