Он умолк и затаил дыхание в ожидании.
Последовало долгое напряженное молчание, когда король пристально вглядывался в своего сына, пытаясь проникнуть в его мысли. Наконец он снова обратился к бумагам на столе и, разворошив всю груду, извлек пожелтевший лист пергамента.
– Ты говоришь, что хочешь помочь…
– Да, отец. Очень хочу, – подтвердил Ханс с чуть излишней горячностью.
– И ты готов сделать все, о чем я попрошу? Все, что угодно?
Ханс заколебался. Что-то было неприятное в этих вкрадчивых словах – «все, что угодно», отчего у него по спине пробежала нервная дрожь. Но идти на попятную никак нельзя.
– Да, – кивнул он. – Все, что скажешь.
– Ну что ж, тогда, полагаю, у меня найдется для тебя задание. Есть одно дельце, которым нужно заняться незамедлительно. На третьем острове живет один человек… так вот, мне доложили, что он позволяет себе говорить, скажем так… нелицеприятные вещи обо мне. А я не могу позволить, чтобы люди злословили у меня за спиной. Такое попустительство до добра не доведет. Поэтому я хочу, чтобы ты отправился туда и побеседовал с ним. И убедил его, что ему не принесет пользы, если он будет выступать против меня.
– Да, конечно, я готов. Но… – Ханс помедлил, тщательно взвешивая дальнейшие слова. – Но что, если он не станет меня слушать?
Король вздернул бровь:
– В таком случае я рассчитываю, что ты заставишь его тебя послушать. Тем или иным способом.
– Заставлю? – переспросил Ханс.
– Совершенно верно, – хмыкнул король. – А теперь, если у тебя больше нет вопросов, я намерен вернуться к своей работе. И очень рассчитываю, что ты приступишь к выполнению своей. – Он снова взялся за бумаги. – Все, больше тебя не задерживаю.
– Да, отец, – отозвался Ханс, поворачиваясь, чтобы уйти.
– И, Ханс…
Ханс обернулся.
– Не разочаруй меня, – предостерег его отец, не отрывая взгляда от документов. – Снова.
– Я не… Нет, отец.
Ханс вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь. Едва замок защелкнулся, он привалился спиной к стене коридора и перевел дух.
«Во что же, – думал он, пытаясь успокоить отчаянно бьющееся сердце, – во что же я вляпался?»
Глава 5
Анне снился дивный сон. Она сидела посреди огромного луга, покрытого изумрудно-зеленой травой. Небо над головой было лазурно-голубым, как на картине, в теплом воздухе веял легкий ветерок. От стоявшей рядом корзины для пикника доносился чудный аромат свежей выпечки. Услышав знакомый смех, Анна повернулась вправо и улыбнулась отцу и матери, которые с веселым видом приглушенно перешептывались о чем-то. Повернувшись влево, она увидела Эльзу: та растянулась на траве и сдувала пух с одуванчика. Пушистые белые семена разлетались вокруг и опадали на траву, как будто посреди лета вдруг пошел снег.
ТУК-ТУК!
Застонав, Анна глубже зарылась в подушки и зажмурилась, не желая расставаться со сном.
ТУК-ТУК!
В дверь опять постучали, и на этот раз, несмотря на подушки, Анна услышала голос Кая.
– Принцесса Анна! – Из-за массивной двери голос дворецкого звучал приглушенно. – Простите, что разбудил вас, Ваше Высочество, но…
– Ничего подобного! – крикнула в ответ Анна. – Я уже давным-давно встала.
Едва договорив, она снова прикрыла глаза и начала сладкое погружение обратно в восхитительное сновидение. Она уже чувствовала на лице тепло солнечных лучей, видела, как ее сестра срывает новый одуванчик…
– ТУК-ТУК!
Анна резко села в кровати. Остатки сна развеялись окончательно. Она снова оказалась в реальности, где ее родителей больше нет, а старшая сестра по-прежнему не желает иметь с ней дела. В первые месяцы после того, как королевская чета Эренделла погибла в кораблекрушении, Анна надеялась, что сестра станет ей поддержкой и утешением в это черное время. Хотя бы раз в день она подходила к двери Эльзы и подолгу стучала в нее, надеясь услышать ответ. Но за дверью, как всегда, царила тишина.
Время шло, и попытки Анны становились уже не столь частыми. Сначала она стала приходить к комнате Эльзы не каждый день, а раз в неделю, а потом и того реже. Недели и месяцы слились в год, за ним прошел еще один. Анна стала старше и привыкла к одиночеству. Пока родители были живы, они все же иногда покидали замок и приносили новости из города, поэтому, хотя Анна сама никогда не выходила за ворота, она не чувствовала себя такой отрезанной от мира. Но с тех пор как родителей не стало, ворота замка так и не открывались. Прошло уже много лет с тех пор, как Анна видела свое родное королевство не иначе как на географических картах или страницах книг, заполнявших полки в библиотеке. Временами ей казалось, что она заточена в тюрьму – правда, очень уютную тюрьму, с отличным питанием и неограниченными возможностями для чтения.