— Хорошо, молодец, — с улыбкой ответила, удивляясь, откуда такой ребёнок в этом мире появился, ласковый как котёнок, спокойный, добрый и заботливый.
К гончару идти было совсем недалеко, но сегодня народу в селение было больше, среди дам, громко обсуждающих поездку, стояли Гудрун и её товарки, при нашем появлении девицы промолчали, но я ещё долго чувствовала между своих лопаток их недобрый взгляд.
— А мы к Кьярвалю? — спросил ребёнок, подняв свои глазёнки на меня.
— Верно, я хочу посмотреть, с какой глиной он работает и возможно взять немного для нас с тобой.
— А зачем?
— Будем лепить, — ответила любопытной малышке, радуясь, что девочка стала оживать и задавать правильные вопросы. За время нашего разговора Бруно молчал, но заинтересованно прислушивался.
— Пришли, — сообщил мужчина и тут же заколотил в дверь сарая и громко крикнул, — Кьярваль!
— Что же ты так орёшь! — ворчливо произнесли из-за двери, через мгновение она отворилась и перед нами возник старичок, сгорбленный и явно неместный, когда-то тёмные волосы стали седыми, а тонкие губы и раскосые глаза, выделяли его из всех людей, ранее мне здесь встречавшихся.
— Так не услышишь же, — буркнул наш провожатый, — Эвелин с Алиной к тебе пришли, хотят посмотреть на твою работу.
— Хм… Алина, рад тебя видеть, — задумчиво промычал дедушка, — Эвелин новый житель общины и тебя рад видеть, что ж, раз пришли, заходите.
Зайдя в мастерскую, я замерла и с изумлением осмотрелась, мы словно попали в сказку, на полках стояли глиняные горшки, миски, чашки, кувшины. Что-то ещё сохло, что-то уже было готово к использованию, а ещё среди всей этой красоты, спрятались игрушки: звери, птицы, драккар, человечек всё это было одним цветом, но очень искусно вылеплено.
— Потрясающе, кто это сделал, — выдохнула, рассматривая парящую птицу, выполненную с такими точными деталями, что диву даёшься, — просто невероятно тонкая работа.
— Алина, вечерами прибегала, когда мать жива была, — с улыбкой произнёс гончар, — а вот покинула Тереза мир, не до этого девочки стало.
— Алинка, ты талантище, тебе обязательно надо продолжить, — восхищённо воскликнула я, присаживаясь перед девочкой, — у тебя очень красиво получается.
— А конунг знает? — задумчиво протянул Бруно, тоже с интересом разглядывая какого-то зверька.
— Он не спрашивал, — пожал плечами Кьярваль, — я не ходил.
— Я хотела узнать, где вы обжигаете свои изделия и, может, поделитесь местом добычи глины, — произнесла то, зачем шла к гончару, — и если дадите совсем немного глины, я буду благодарна.
— Дам, отчего не поделится с добрым человеком, слышал, ты Алину к себе забрала?
— Верно, — улыбнулась, пригладив ребёнка по голове, — будем жить вместе.
— А обжигаю я здесь, за домом или к Хакону хожу, там тоже печь стоит, — продолжил старичок, — и место покажу, да только я сам уже давно не хожу туда, мальчишки приносят и тебе будут, скажи сколько надо.
— Спасибо за науку, обязательно скажу, а этого пока хватит, — поблагодарила гончара, принимая большой кусок уже разработанной глины.
Выходили довольные, я что раздобыла такой отличный шмат красной глины, Алина была счастлива, что ей разрешили забрать свои поделки домой, попросим Фолка смастерить полочку, и поставим на неё всех зверюшек девочки. А Бруно, отхватил для дома красивый кувшин, буквально из печи.
— Ну что, идём к кузнецу?
— Идём, — кивнула и, взяв девочку за руку, устремились за нагружённым нашими сокровищами Бруно.
До кузни идти было прилично, проходя мимо домов, я с интересом разглядывала детей, занимающих повседневными делами. Девочка лет семи вычёсывала шерсть, а девушка постарше прямо на ходу пряла, наматывая на веретено серые нити.
С первого взгляда я даже не поняла, чем она занимается, и чуть замедлила шаг, чтобы рассмотреть внимательней. Светленькая девочка, около пятнадцати лет держала прялку в левой руке с такой лёгкостью, что создавалось впечатление, будто она невесомая. В то же время закручивала правой рукой и медленно опускала на пол веретено, на одном конце которого в качестве груза был прикреплён каменный диск.
— Невероятно, — беззвучно прошептала, с трудом осознавая умение и ловкость местных женщин.
— Эта Аста, самая лучшая невеста, за ней все мальчики ходят, — бесхитростно сообщила Алина.
— Ты тоже будешь самой завидной невестой и самой красивой, — с улыбкой проговорила я.
— Нет, я рабыня, — покачала головой малышка, — а они могут жить только со своими, так мама говорила.