А я, увидев конунга, как-то разом успокоилась и с облегчением выдохнув, огляделась. Трое! Трое раненых, из них один нежилец… Посмотрев на Хальгорда, который тоже взялся за вёсла, на Бруно... я устремилась к носу драккара, там лежали странные и незнакомые мне мази, настойки и чистые тряпицы. Надо помочь раненым, это всё, что я могу для них сделать.
— Потерпи, сейчас вот здесь ещё очищу, — бормотала, промывая рану на руке Свейна и чуть улыбнувшись, добавила, — ты молодец.
Два часа я кипятила в темноте воду, под лучиной пыталась очистить раны, понимая, что утром вернусь к этому занятию снова. Мужчины, кто был в силах держать в своих руках вёсла, работали, чтобы быстро уйти дальше от берега. Никто не говорил, все были подавлены.
Свейну и Орму, можно сказать, повезло, раны были небольшие, промыв и стянув их края, туго перевязала, предварительно смочив пахучей настойкой. А вот Эйнару досталось, со слов Хельми в него ударили деревянным колом, которое тут же сломался, оставив щепки и мусор в ране.
— Эйнар, я должна сейчас попытаться тебе помочь, ты потерпи, ладно? — пробормотала, внимательно рассматривая рану. Основную грязь и щепки я убрала, копаться в крови, от запаха которой меня мутило, отвратительное занятие.
— Да, — просипел мужчина, стиснув челюсти.
— Матс, придержи его, — попросила, мысленно обращаясь к местным Богам, чтобы они показали верный путь. Я не врач и знаю лишь крохотную часть, как обработать рану.
Спустя час я устало откинулась на борт драккара и прикрыв глаза, пыталась успокоиться. Слёзы душили меня: от злости, от сострадания и от ужаса. Мир оказался слишком жесток, к такому я была не готова. Остановить это я не в силах, меня скорее выбросят за борт. Принять и жить как есть? А я смогу вот так?
— Эвелин?
— Да? — почти беззвучно произнесла, но была услышана.
— Спасибо, — поблагодарил Хальгорд, — завтра пристанем к берегу, наберём воды и поохотимся, раненым нужно мясо.
— Хорошо, — ответила, так и не открыв глаза, подниматься тоже не стала, сил не было, спина болела, а руки тряслись от напряжения. Я не помню, как заснула, но прометавшись на своём топчане всю ночь от кошмаров, поднялась разбитая и не выспавшаяся.
А утром снова раны, кровь и стоны раненых мужчин. Злиться на них не получалось, пусть они виноваты сами, но это их мир! И это только начало моего пути в их суровом мире и какой этот путь будет — ещё неизвестно...
— Свейн! Если ты ещё раз поднимешь свою руку, я попрошу Матса приковать тебя к палубе, — рыкнула на мужчину, с которого в очередной раз сползла повязка, а рана стала кровоточить.
— Эви! Со мной всё в порядке, — буркнул мужчина, — не могу я столько дней сидеть.
— Если бы ты раньше времени не скакал по драккару горным козлом, давно бы уже мог нормально передвигаться, как Орм.
— Ааа... — начал было мужчина, но не нашёлся что сказать.
— Правильно молчи, умнее выглядишь, — усмехнулась я, перебинтовывая ему руку.
— Расскажи ещё про страны, — попросил Свейн, который устроился на полу рядом с моим топчаном. За эти дни, что мужчина был вынужден, как он говорил изображать калеку, мы подружились. Этот воин оказался довольно умным парнем и очень любопытным, не зря именно его попросил Хальгорд сделать расчёты, как добраться до других земель.
Рассказывая, всё, что помню, а ещё обучая нехитрой математике, я тоже многое выяснила для себя о мире, в котором оказалась.
— Знаешь, я всё думала, может, в Ирландию отправимся, она ближе к вам и земли достаточно, правда, они тоже заселены, но есть же пустые и неосвоенные территории.
— Это где?
— Нужна карта, я покажу
— Сейчас, — подхватился Свейн
— Сиди уже, — буркнула я, поворачиваясь к топчану, стоящего рядом с моим, — позже, сначала обработаю рану Эйнару.
Первые три дня были очень тяжёлыми, я практически не спала и, попросив Бруно перетащить раненого к себе ближе, принялась выхаживать мечущегося в бреду воина. На второй день к вечеру рана загноилась, мужчину бил озноб, но неизвестные мне травы и настойки, а ещё моё постоянное присутствие рядом с ним, всё же помогли мужчине выкарабкаться и сейчас он шёл на поправку.
— Так, что тут у нас, — улыбаясь проговорила я, осматривая рану. Её цвет и вид меня уже не смущал, скорее её размер откровенно пугал, шириной с хорошее яблоко, но радует, что оказалась неглубокой и сейчас затянулась тоненькой коркой, — смотри-ка уже гораздо лучше, к возвращению домой будешь почти как новенький.
— Эвелин, спасибо тебе, — прошептал Эйнар, чуть сморщившись, — я видел Одина, но ты вымолила мою жизнь у него.
— Угу, — кивнула старательно, размазывая мазь на ране, от неё приятно пахло травами и неприятно прогорклым жиром, но благодаря ей, рана быстро заживала, а кожу не тянуло.