— Именно, — сказал Кристиан. — Ты злишься?
— Нет. — Я сел в такси. — Просто странно. Я переживу это.
Мне не терпелось вернуться домой и поговорить с Даффи. У нее была склонность придавать всему смысл.
И вот, поднявшись по лестнице, я, естественно, почувствовал себя немного лучше. Да, жизнь была дерьмовой, отец умирал (да еще и в гребаном существовании), и, да, я был на взводе из-за анализа крови, но была Даффи.
Потом я открыл дверь, и там была не только Даффи.
Там был еще и Петух, согнувшийся на одном колене.
Колено, которое мне хотелось разбить бейсбольной битой.
29
ДАФФИ
— Риггс, подожди!
Я бежала по лестнице, спотыкаясь о собственные ноги и хватаясь за перила. Риггс был быстрее и решительно настроен выбраться оттуда. Он с силой распахнул входную дверь и откинул ее назад, едва не ударив меня по лицу. Я протиснулась вперед и побежала за ним по улице. Был вечер, и небо окрасилось в пурпурные и голубые тона. Тротуар был переполнен людьми. Пешеходы, велосипедисты, люди, выгуливающие своих собак. Я врезалась в двух мужчин в костюмах и подростка в брюках Lululemon, пытаясь догнать его.
— Пожалуйста! — Я плакала, пытаясь поймать его за рубашку. — Я могу объяснить.
Би Джей все еще был в моей квартире, предположительно, и я очень надеялась, что он уже понял, что мы не обручимся, не поженимся и даже не купим вместе браслеты дружбы.
Риггс ускорил шаг. К этому моменту я была в отчаянии и решила броситься на него. Возможно, я бы проявила больше сдержанности, если бы речь шла только о Би Джее. Но этот человек только что узнал, что его отец жив и умирает медленной, мучительной смертью. Сейчас было не время беспокоиться о своей драгоценной гордости.
Я схватила его за рубашку и упала на него сверху. Он крутанулся, демонстрируя отличные инстинкты, и подхватил меня на руки, прежде чем я упала на тротуар. Он поправил меня и сделал шаг назад.
— Что тебе нужно? — Он пыхтел так сильно, что я видела, как напряглись его мышцы под рубашкой.
Тебя, — жалобно подумала я. Ничего меньше, ничего больше. Только ты. С учетом недостатков и неуверенности. Никаких возвратов. Никаких денег. Никаких перспектив. Я подпишусь под пунктирной линией прямо сейчас.
Но дело было не во мне. Дело было в нем. Я сцепила пальцы, сложив руки на коленях.
— Как все прошло? — Я поморщилась.
Его лицо омрачила грязная ухмылка.
— Ты имеешь в виду, узнав, что Чарли был моим донором спермы?
Я вздрогнула от этих слов, хотя они были более чем справедливы.
Он фыркнул.
— Все было нормально. Я сказал ему, что он ублюдок, идиот и гнилая душа. Сообщил ему, что с ним покончено, а потом отправился своей дорогой, прямиком на анализ крови. К невропатологу теперь ходить не надо. Твоя должность няни официально прекращена.
Он был груб, но я пыталась убедить себя, что ему нужно многое переварить. Потенциально неизлечимая болезнь.
— Ты действительно не собираешься больше с ним встречаться? — Я прикусила губу.
Риггс саркастически усмехнулся.
— Ты действительно собираешься выйти замуж за человека, которому понадобилось целых шесть месяцев изменять тебе, чтобы «вывести это из организма»?
— Я ни за кого не выйду замуж! — воскликнула я.
Он развернулся и продолжил свой путь. Я последовала за ним.
— Конечно, не выйдешь. Ты уже замужем. Не хотелось бы упускать такой шанс, да?
— Может, не будем пока говорить о визе? — Я потянулась к его плечу. Он стряхнул мое прикосновение.
— Виза — это то, зачем мы здесь. Не притворяйся иначе.
— Ты просто смешон! — разочарованно воскликнула я. На Риггса было непохоже, чтобы он был неразумным. Он всегда был уравновешенным. — Я отклонила его предложение руки и сердца. Я сказала ему, что он мне больше не нужен. Чего ты еще от меня хочешь?
Он снова остановился и резко повернулся ко мне.
— Ты передумаешь, Поппинс. Такие женщины, как ты, всегда меняют свое мнение. Даже если сейчас ты увлечена моим членом. Би Джей продолжит ухаживать за тобой — почему бы и нет? Ты — полный набор, лучшее, на что он мог надеяться, — и однажды, может быть, через пару месяцев, ты поддашься. Потому что он богат, удобен и привычен, а это то, к чему ты тяготеешь. К деньгам. Деньги, которые ты не получишь со мной.
Ошеломленная, я моргнула, молясь, чтобы это была всего лишь галлюцинация.
— Ты действительно так обо мне думаешь? — спросила я придушенным голосом, когда наконец снова обрела дар речи. — Что я предпочту деньги… — Не говори «любви». Даже если ты ее чувствуешь. Особенно если чувствуешь. Он раздавит тебя, как букашку. — Да?