— Мы могли бы поужинать вместе.
— Я не голоден.
— Тогда мы можем сразу перейти к десерту. — Она хихикнула.
Я повернулся к ней, нахмурившись.
— Разве ты не слышала, что я женился?
Должно быть, новость облетела все окрестности. У Эммета был рот размером с Монтану. Сплетни были его любимым видом спорта.
От этого Элин побледнела.
— Эммет мог что-то упомянуть.
— И ты все еще думаешь, что я буду играть?
Ее рот приоткрылся. Добродушный, всегда готовый к веселью Риггс явно был не в себе.
— У тебя никогда не было отношений за все время, что я тебя знаю. Я просто подумала…
— Подумала что? — Я знал, что направляю свой гнев не на того человека, но все равно не мог сдержаться. Я был на взводе, ожидая, сколько денег Дафна попросит у моего бухгалтера и какие юридические документы будут ждать меня дома, чтобы закрепить за моей женой личное состояние.
— Подумала, что это несерьезно. Твой брак, я имею в виду. — Она поджала губы, потом сказала: — То есть… это так? Он настоящий?
Может, это Эммет послал ее спросить. Черт, может, он послал ее, чтобы она соблазнила меня, просто ради шутки.
— Он очень настоящий, — сказал я про себя. — Самое настоящее, чего я когда-либо достигал, так что сделай себе одолжение и никогда больше не спрашивай.
Недели, предшествовавшие собеседованию с Даффи на получение визы, я потратил на то, чтобы выполнить все дерьмовые поручения Эммета, которые он мог мне дать, чтобы вытащить меня из Нью-Йорка, и ночевал у друзей, наблюдая, как они занимаются любовными утехами со своими женами. Наконец-то я понял. Почему они были довольны тем, что потеряли свою свободу ради кого-то другого. Я никогда в жизни не чувствовал себя в такой ловушке, живя без женщины, в которую был влюблен.
Накануне 22 октября я отправил Даффи сообщение. Я убеждал себя, что мне нужно узнать, есть ли еще смысл приходить на собеседование. Может, она все отменила. Черт, может, она как раз в этот момент работала над своей свадьбой с Би Джеем. Может, она умерла и поэтому до сих пор не притронулась к моим деньгам. С каждым днем, когда мы оба хранили радиомолчание, мои мысли становились все более странными.
Риггс: Мы все еще в силе на завтра?
Ее ответ пришел через три часа, что заставило меня задуматься, что, черт возьми, было важнее ее драгоценной грин-карты. Или ее мужа-миллиардера, если уж на то пошло.
Даффи: Безусловно. Еще раз спасибо за это.
Риггс: Заметил, что ты еще не связалась с моим бухгалтером.
Даффи: Нет.
Риггс: От твоего адвоката также не было писем о заключении брачного контракта.
Даффи: Моего адвоката? Я даже не могу позволить себе педикюршу, Риггс. Видел бы ты мои ногти. Я похожа на ленивца.
Это меня рассмешило. Черт, я скучал по этой женщине.
Даффи: Я не собираюсь трогать ни пенни из твоих денег. Я и так тебе много должна.
Риггс: Все в порядке. Забирай. Я никогда не был очарован богатством.
Даффи: Ладно. Я начинаю понимать, что жажда денег имеет ужасную цену.
Я уставился на ее сообщение. Что она имела в виду? Я был не настолько глуп, чтобы спрашивать об этом по телефону.
Даффи: В любом случае, до завтра.
Риггс: Да. Завтра.
36
ДАФФИ
СОБЕСЕДОВАНИЕ
Святой Грааль прибыл. Последняя остановка в процессе получения визы, а затем и грин-карты — собеседование.
Мы с Риггсом встретились у здания USCIS. Это был первый раз, когда я увидела его за несколько недель. На нем были темные джинсы и джинсовая рубашка на пуговицах, первые три пуговицы расстегнуты, рукава подтянуты до локтей, обнажая мускулистые предплечья. За то время, что мы не виделись, у него отросли волосы, и он выглядел особенно аппетитным и взрослым. Настолько, что мне захотелось заплакать.
— Ты хорошо выглядишь. — Он ухмыльнулся, и я собрала все свои силы, чтобы не распластаться в луже эмоций у его ног.
— Ты тоже. Как Марокко?
— Влажно. А как в Нью-Йорке?
— То же самое, только многолюдно.
Мы оба уставились друг на друга, улыбаясь как ненормальные. Риггс первым разрушил чары. Он наклонил голову в сторону здания.
— Готова завалить их?
— Не знаю, готова ли я. — Я нервно пригнула голову. — А… не забить их насмерть — это вариант? Может, шлепнуть их, пока у них не закружится голова?