— Да?
— Полночь. FAO Schwarz. Женщина по имени Кейли собирается открыть для тебя магазин. Но у тебя всего десять минут, и свет не будет гореть, — неохотно сказал Би Джей. Должно быть, он злился, что я не упала к его ногам.
— Да ладно, Даффи. Ты же знаешь, что последние несколько лет я вкалывал как проклятый. Я заслужил этот отпуск. И это всего на шесть месяцев. Я собираюсь потусоваться с монахами. Научусь медитировать. — В моей памяти всплыли обрывки нашего разговора о расставании, который состоялся в нашем любимом ресторане.
— Это больше, чем мне нужно. Спасибо.
— Ты обещал, Би Джей. Ты сказал, что задашь вопрос. Я рассчитывала на тебя. Вот почему я осталась. Моя виза истекает через две недели. Ты не можешь так поступить со мной.
— Так… — Би Джей, казалось, не хотел вешать трубку. — Я чувствую, что ты все еще злишься на меня. Ты когда-нибудь выслушаешь меня?
— Господи, Дафф, ты говоришь о том, что давишь на меня. Неудивительно, что я сомневаюсь в нашей помолвке. Я чувствую себя как ходячий, говорящий талон на еду. Кроме того, ты всегда можешь поехать со мной в Непал.
— Нет, я не могу. Я не могу уехать из США, если хочу остаться, ты, придурок.
— Я слышала тебя в ресторане, — отрезала я. — Честно говоря, я бы отбелила себе уши, если бы это означало, что я не услышу некоторые из тех вещей, которые ты сказал.
— Если все, что тебя волнует, это чертова виза, просто найди себе другого лоха, чтобы жениться, Дафф. То, что ты и моя мама давите на меня, еще не значит, что я готов к браку. Знаю, я говорил, что готов, но люди меняют свое мнение. Это называется взрослением.
— Я не был язвительным. Я знаю, как сильно ты любишь этот город. Это должно показать тебе, насколько мне не все равно! — запротестовал он. — Я разрешил тебе сделать то, что причинит мне сильную боль, чтобы ты смогла полностью раскрыть свой потенциал. Это высшая жертва. Ты выходишь замуж за другого.
Разрешил. Кто-то должен купить этому человеку календарь. И подсказку. Мы больше не жили в девятнадцатом веке.
— Еще раз спасибо за помощь, Би Джей. Хорошей ночи.
— Значит, мы даже не перепихнемся перед моим отъездом? В последний раз за поездку?
Я повесила трубку, тряся кулаком у потолка своей квартиры на Мэдисон-авеню площадью пятьсот квадратных футов.
Бог подвел меня. Он вполне мог забыть о том, что я когда-нибудь снова буду держать Великий пост.
Было уже полпервого ночи, когда я добралась на такси от "FAO Schwarz " до шикарной квартиры Гретхен в Верхнем Ист-Сайде. Если мне повезет, что, как можно было заподозрить по тому, как разворачивался этот вечер, мне не свойственно, она будет крепко спать, и я смогу спокойно избавиться от завернутых подарков.
— Должно быть, именинница особенная, раз получила столько подарков. — Таксист посмотрел на меня в зеркало заднего вида. Я была усыпана коробками пастельных тонов — анатомически правильными куклами-младенцами, платьями для Барби, единорогом на колесах и кенгуру в натуральную величину. (Цивилизация когда-нибудь затронет вопрос о том, что кенгуру — агрессивные засранцы, а не милашки? Мне нужен был их пиарщик).
— Не правда ли, — пробормотала я, глядя в окно на проносящиеся мимо небоскребы. Манхэттен был особенно прекрасен ночью. Элегантный, суровый, пронизанный обещаниями и возможностями. — Швырять деньги на детей — это не любовь. Это признание своей вины.
Такси остановилось у обочины. Я отдала честь Терренсу, швейцару, проскочив мимо него. Он привык к тому, что я прихожу и ухожу в любое время суток. Потренировавшись в осознанном дыхании и сказав себе, что худшая часть ночи уже позади, я запихнула себя и миллион подарков Лирик в лифт Гретхен.
Когда лифт открылся, меня встретили четыре переполненных мусорных пакета, которые мой босс решила поставить у своей двери. Гретхен как-то объяснила мне, что не верит в то, что нужно выносить мусор за собой. Как будто поддерживать порядок в квартире — дело рук инопланетян или криптидов.
Обойдя мусор, я уравновесила подарки Лирик, пока вводила код, отпирающий дверь Гретхен.
Я распахнула дверь. Кровавый кенгуру выскользнул из моих рук на пол. Я кувыркнулась через него, нырнув головой вперед и задыхаясь. К счастью — я использую этот термин с большой натяжкой — я приземлилась на пушистую вещь. Мое платье задралось, давая моей попе немного воздуха. Что еще хуже, на мне все еще были сексуальные трусики, которые я купила на прошлой неделе в надежде, что Би Джей сделает мне предложение сегодня вечером. Черные, кружевные, с красным бантиком чуть выше щели.