— Все, наверное, думают, что я психопатка. — Я почувствовала, как у меня зашевелились губы, и поняла, что близка к слезам. Больше всего на свете мне было неприятно, что меня утешает любовник моего босса. Никто не обещал мне, что после этого он не пойдет прямо к ней и не расскажет об этой жалкой сцене.
— И тебя волнует, что думают люди, потому что…? — Он приподнял бровь.
— Социальное положение равно власти.
— Наплевать на мнение людей — это власть, — поправил он меня, поглаживая кончик моего носа, словно я была очаровательным олененком. — А сейчас ты предпочитаешь быть бессильной. Измени это, Поппинс.
— Я все еще хочу сбежать и сменить имя.
Он погладил свой подбородок.
— Может, ты подумаешь о Дезри?
Это был уже второй раз, когда он упоминал это имя.
— С какой стати я…
— Случайно перепутал имя в присутствии моего босса.
— Ты болван. — Я вздохнула. — Мы живем вместе уже…
— Расслабься, это было до того, как мы съехались. — Он легкомысленно махнул рукой. — Теперь все по-другому. Я знаю о тебе все.
— Не знаешь.
— Попробуй.
Обычно я бы отказалась. Но другим вариантом было рыдание в коробку шоколада на лестничной площадке моего предыдущего места работы, и мне очень хотелось превысить свою квоту смущения на десятилетие.
— Как мое полное имя? — спросила я.
— Дафна Хелен Мари Маркхэм.
— Хорошо. Это написано на моем абонементе в спортзал на холодильнике. Любимое печенье?
— Дигесты.
Это было просто. Они были единственным видом, который я хранила в квартире.
— Причуды гардероба? — Я хотела узнать, заметил ли он, что я подбираю цвета своих платьев к сумочкам.
— Ты никогда не носишь нижнее белье. — Он победно ухмыльнулся. — Что я, кстати, одобряю.
— Я ношу! — Я шлепнула его по бедру. Ой. Он что, был сделан из железа?
— Тогда почему они никогда не попадают в стиральную машину?
— Я стираю их вручную. Там хрупкая ткань. — Я сжала в кулаке пару трюфелей, затем засунула их в рот и стала жевать.
— Прямо как ты, — сказал он с сарказмом. — Кстати, твои зубы коричневые от шоколада.
Я открыла рот и в ужасе выплюнула наполовину разжеванный трюфель обратно в коробку.
Его челюсть пульсировала.
— Ты опять это делаешь.
— Что делаю?
— Заботишься о том, что думают люди.
— Может, хватит?
— Что?
— Перестань быть смешным и очаровательным.
— Так ты находишь меня смешным и очаровательным? — Знойный блеск в его глазах вернулся.
— Ты пытаешься им быть, — поправила я, радуясь, что у меня закончился шоколад. Меня охватила волна тошноты. — Это не работает. Я знаю твою игру.
Риггс оперся на локти и ухмыльнулся.
— Теперь у меня есть игра, не так ли? Пожалуйста, объясни мне, что это такое.
Он действовал мне на нервы, но, по крайней мере, мы не обсуждали мой публичный срыв наверху. Я надеялась, что в эту минуту я не стану вирусным мемом.
Британка Карен набросилась на босса с пятном от месячных на заднице.
По сравнению с этим смерть Элвиса на сиденье унитаза выглядела изящным уходом.
— Ты любишь женское внимание. Тебе все равно, как и где ты его получаешь, и кого ты при этом уничтожаешь. — Я скрестила руки.
Люди обходили нас стороной на лестнице. Пора было эвакуироваться. Я поднялась и стряхнула пыль с платья, слишком озабоченная тем, что на мне появилось пятно от месячных. А ведь месячные должны были начаться только на следующей неделе. Должно быть, Би Джей выбил меня из колеи своими травмирующими новостями. Я направилась к метро, а Риггс увязался за мной.
— И какие у тебя есть доказательства, чтобы подкрепить это утверждение? — осведомился он, когда я выкинула пустую коробку из-под шоколада в мусорное ведро.
— У тебя роман с замужней женщиной. — Я подавила отрыжку. — Ты разрушаешь семью.
— Только не говори мне, что за последние десять минут ты прониклась симпатией к Гретхен Битти. — Он приложил руку к сердцу.
— Вряд ли. — Я наклонила подбородок вверх. — Но подумай о детях.
— Я предпочитаю не думать. Я вообще испытываю к ним сильное отвращение.
— Я в шоке. — Я фыркнула, еще больше разозлившись, хотя заметила, что он держится позади меня, скрывая мое пятно от месячных. — Я никогда не встречала настолько безрассудного мужчину. Тебе уже под сорок, а у тебя даже нет жилья!
— У меня может быть жилье, — сухо сказал он, но так, что я почти поверила ему. — И машина. И все эти мелкие страховки, которые нужно оплачивать ежемесячно. Но я решил этого не делать.