О, боже.
— Э-э, Нила, я не пошел бы туда, если…
— Я не собираюсь больше слушать твой бред, Дарси. Просто скажи мне, где именно дверь ванной комнаты, и я не убью тебя! — практически прорычала Нила.
Я прислонился к дверному проему гостиной и оглядел дьяволицу.
К черту, она не заслужила моего предупреждения, она заслужила вдохнуть токсичный газ, поскольку и была причиной этого зловония.
— Первая дверь слева, прямо по коридору, — сказал я, улыбаясь.
Нила не поблагодарила меня, вместо этого она повернулась, прошла несколько шагов по коридору и остановилась перед дверью ванной комнаты. Она открыла ее и вошла внутрь, захлопнув за собой дверь.
Прошло три секунды, прежде чем она закричала.
— Дарси!.
Я разразился хохотом.
— Вот что ты получила за то, что я сидел в туалете всю ночь — зловоние, причиной которой была ты.
Она кричала и ругалась двадцать секунд, затем ринулась из ванной, заткнув пальцами нос.
— Это чертовски мерзко, — выдала она. — Что это за хрень? Это воняло так, будто кто-то заполз и сдох в твоей заднице.
Я продолжал смеяться, когда Нила штурмовала по коридору мимо меня в кухню. Я последовал за ней и наблюдал, как она сняла куртку и бросила на стол, затем взяла кухонное полотенце, которым она била меня несколько минут назад. Я усмехнулся, когда она подошла к раковине и вымыла свои руки. Она умыла лицо водой, а затем намочила полотенце и потерла им под руками, а затем наклонилась и потерла им свои ноги.
Я закрыл дверь, чтобы она спокойно вытерла и другие женские части тела. Я покачал головой и улыбнулся, когда она продолжила ругаться на кухне.
— Я не могу поверить, что я должна приводить себя в порядок в твоей кухне, да еще с твоим извращенным попугаем, который смотрит на мое влагалище так, будто это инородный предмет!
Я громко рассмеялся и покачал головой.
Она была потрясающей.
После того как прошло несколько минут, Нила открыла дверь кухни и взглянула на меня с полиэтиленовым пакетом в руке.
— Что там? — спросил я.
— Кухонное полотенце, которым я вытирала себя, и мои трусики, — отрезала Нила.
Ее трусики были в этом пакете?
Я сглотнул, когда грязные мысли хлынули в мою голову.
— Ты собираешься ходить без белья? — в шоке спросил я.
Нила продолжала пялиться на меня.
— Я едва ли могла остаться в своих трусиках, я носила их вчера весь день и всю прошлую ночь… мне нужно свежее белье. Но поскольку у меня нет его с собой, буду ходить без белья. Не против? — сказала она.
Я пожал плечами.
— Меня не волнует, что ты делаешь со своими трусиками, — ответил я, затем прочистил внезапно пересохшее горло.
— Хорошо, — зашипела Нила, а затем повернулась, пошла к мусорному ведру и сунула в него пакет. Я молчал, пока она делала это и затем повернулась ко мне.
Она фыркнула, вышла из кухни и прошла мимо меня по коридору.
Я вздохнул.
— И куда ты идешь?
— А как ты думаешь, куда я иду? Я иду на поиски куклы, которую ты украл у меня!
Слава богу, это отвлекло меня от мыслей о ее трусиках.
Или об отсутствии трусиков.
— Я только забрал то, что изначально принадлежало мне, — ответил я.
Нила замерла, как только потянулась к дверной ручке моей спальни.
— Что ты имеешь в виду, говоря «изначально принадлежало»?
Я пожал плечами.
— Я владелец куклы.
Нила выглядела так, будто проглотила лимон: лицо сморщилось, рот широко открылся. Она подняла руки к вискам и помассировала их.
Я был причиной ее головной боли.
Супер.
— Я даже не знаю, что сказать.
Я усмехнулся.
— Я не схожу с ума. Это действительно моя кукла. Ты использовала мою карту, чтобы заплатить за нее. Твоя же карта внутри моей прикроватной тумбочки.
Нила моргнула. Ее взгляд насторожился, а потом сузился до щелочек.
— Покажи мне! — отрезала она.
Я жестом показал ей, чтобы она открыла дверь и шагнула внутрь. Я последовал за ней и прошел мимо нее. Направился прямо к своей прикроватной тумбочке, открыл верхний ящик и достал карту Нилы. Я повернулся и протянул ее, чтобы она могла взять эту карту и рассмотреть ее.
На мгновение Нила уставилась на меня, затем нерешительно шагнула вперед и выхватила карту из моей руки. Она посмотрела на имя и номер карты, затем перевернула ее на оборотную сторону, где была ее подпись. Она перевернула карту обратно и посмотрела на меня.
Она поверила мне, я видел это в ее глазах, а еще я видел ненависть и гнев в них, но это было нормально.