– Я думал, у вас достаточно много вопросов по поводу того, кто, что и когда будет делать здесь в течение недели, и вам нужно время, чтобы их обдумать.
– Клевета! Мы совсем не собираемся здесь командовать, правда, Брэн? – Ив бросила внимательный взгляд на свою миниатюрную бывшую няню, ставшую теперь ее горничной.
– Но даже если мы этим занимались, то уже давно успели наговориться, – отозвалась преданная дуэнья, бросив на Люка острый взгляд, говоривший ему о том, что, в отличие от его невинной дочери, она прекрасно поняла дуэль характеров, только что состоявшуюся между ним и Хлоей Уитен.
– Ладно, раз уж мы здесь, то у вас будет скорее слишком много, чем слишком мало собеседников, с которыми придется общаться, – предупредил он, пока они поднимались по невысоким ступеням.
Висевшая над дверью мемориальная табличка с гербом скорбно напомнила им о цели их приезда, и Люк почувствовал, каким странным и неправильным стал этот дом без той женщины, которая так долго жила и любила в нем, всегда с радостью встречая его здесь. Люк вздохнул и сказал себе, что пройдет несколько дней и безжалостная жизнь пойдет дальше, что бы он об этом ни думал.
– С его высочеством приехала мисс Уинтерли, – заметила Хлоя, отвернувшись от окна и желая лишь одного – как можно дольше избегать встречи с хозяином дома.
– Не сомневаюсь, что она долго упрашивала мистера Люка, чтобы он взял ее с собой. Он очень заботлив. Хороший отец и добрый человек, что бы ни говорила о нем его мачеха.
– Полагаю, он вряд ли обращает внимание на то, что она говорит, – рассеянно пробормотала Хлоя.
Испытав на себе оборотную сторону его заботливой натуры, она чувствовала, что недоверие, с которым Люк Уинтерли относился к ней все эти десять лет, ранит ее сильнее, чем должно бы. Можно подумать, его удивляло, что она давным-давно не сбежала отсюда, прихватив драгоценности Виржинии и деньги на хозяйство.
– Эта женщина превратила жизнь бедного мальчика в сущий кошмар. Не понимаю, как мастер Освальд мог жениться на ней. Мистер Окем слышал, как она говорила мистеру Джеймсу, что теперь, когда семья собралась здесь, чтобы «зарыть в могилу старую потаскуху» – так эта отвратительная старая ворона выразилась, – надо сделать все что угодно, лишь бы очернить имя мистера Люка. Если бы леди Виржиния была жива, она не пустила бы ее на порог, но у мистера Люка слишком доброе сердце, и я не сомневаюсь, что он позволит ей остаться.
– Я уверена, что теперь, когда его светлость здесь, миссис Уинтерли будет держать себя в руках, что бы она ни говорила своему сыну. Похоже, лорд Фарензе внушает ей настоящий ужас, к тому же я слышала, что от него зависит размер ее содержания.
– Тогда я надеюсь, что в один прекрасный день он его урежет, потому что она не заслуживает ничего другого.
– С меня довольно проблем и несчастий, так что прошу тебя, Калли, не вздумай подложить ей в суп какую-нибудь гадость. Если она вообразит, что очень больна, то может вообще никогда не убраться отсюда. Ты только представь, как будет ужасно, если она вдруг здесь приживется.
– Я подсыплю ей в кофе слабительное, и она быстренько уберется. Скатертью дорога.
– Нет, уж лучше потерпи неделю, пока все гости не разъедутся и не оставят тебя в покое, – поспешила сказать Хлоя, пытаясь не задаваться вопросом, где к тому времени будет она сама.
– Пожалуй, ты права, – нехотя согласилась Калдроуз, – но так тяжело молчать, слыша подобные высказывания, когда мы так любили ее высочество. Я не хочу, чтобы ее имя порочили теперь, когда она не может постоять за себя.
– Никто не станет делать этого на похоронах. Это было бы слишком бессердечно и неблагородно.
Калдроуз громко фыркнула.
– Вчера я застукала эту женщину, когда она прокралась в будуар ее светлости. Она рылась в ее письмах и личных вещах, как будто имеет право делать здесь все, что ей нравится. Хорошо еще, что мы заперли в кладовке драгоценности леди Виржинии, после того как Окем поймал эту мисс Карботл с бриллиантовой брошкой ее светлости, которую она хотела взять якобы на память. Нечего сказать, на память. Да она настоящая сорока-воровка.
– У нее действительно есть привычка тащить что-нибудь красивое, блестящее, что плохо лежит. Ее сестра всегда приносит это назад, но я рада, что ты избавила ее от конфуза. А теперь мне надо спуститься вниз, поприветствовать мисс Уинтерли, раз уж теперь она новая хозяйка этого дома. Обещай, что не будешь настраивать прислугу против нее, Калли? Нам и так достаточно тяжело.
– Ты знаешь, я всегда привыкла говорить им то, что думаю, и советоваться с ними, но я ни слова не пророню перед господами. Но помяни мое слово, миссис Уинтерли не понравится, что мисс Ив будет хозяйкой этого дома, пока его светлость снова не женится.