Досуха вытирая тарелку, Гермиона неустанно гоняла в голове одну и ту же мысль: Драко Малфой стоял на ее кухне и мыл посуду магловским способом, хотя без особого труда мог прибегнуть к помощи магии. Кому скажешь — не поверят. Более того, он не выглядел так, словно был вынужден заниматься тем, что ниже его достоинства. Как будто для него это было в порядке вещей, что, разумеется, не являлось таковым.
— А где сейчас ваши родители, Драко? — без задних мыслей спросила миссис Грейнджер. Ее наверняка удивил тот факт, что юноша решил провести первый вечер за пределами школы не в компании родных.
— Они уехали во Францию к моей тете, чтобы уладить давний конфликт, — ответил Драко, выдавив на губку еще немного моющего средства. — Судя по тому, какой счастливой была моя мать во время нашего последнего разговора, им это удалось. Хотя не исключено, что причиной ее хорошего настроения был Тедди — мой двоюродный племянник. Она души не чает в детях.
— Ах, как я ее понимаю, — при упоминании о ребенке лицо миссис Грейнджер буквально засияло, поэтому тоскливые нотки, прозвучавшие в ее голосе, были особенно заметны. Тихонько вздохнув, она опустила взгляд вниз и с отрешенным видом принялась покручивать обручальное кольцо на безымянном пальце.
Когда-то давно, будучи еще маленькой девочкой, Гермиона невольно стала свидетелем разговора, явно не предназначавшегося для детских ушей. Она хорошо помнила, как дрожал голос матери, когда та сообщала бабушке Гермионы о том, что потеряла ребенка. Еще никогда в жизни Джин Грейнджер не выглядела столь разбитой.
Мать Гермионы всегда мечтала о большой семье, но, увы, после неудачно окончившейся беременности ей так и не удалось познать счастье материнства во второй раз. После года, преисполненного неудачными попытками зачать ребенка, она окончательно поставила крест на своей мечте и постаралась двигаться дальше. Как минимум, у нее была дочь, которая нуждалась в любви и заботе.
— Дети — это счастье, пускай иногда они и бывают теми еще непоседами.
Поймав лукавый взгляд матери, Гермионе потребовалась всего лишь секунда, чтобы понять, что же последует за этими словами: милая, по мнению миссис Грейнджер, и крайне позорная, по меркам Гермионы, история из ее детства.
— Нет, только не это, — попыталась выразить протест Гермиона, заранее понимая, что это бесполезно: если ее мать решила рассказать о каком-то забавном случае, связанном с детством дочери, то остановить ее сможет разве что упавший на землю астероид. К сожалению, еще с уроков астрономии Гермиона помнила, что планета, на которой они живут, находится под защитой специального отдела магов, которые призваны устранять подобные космические объекты, входящие в земную атмосферу. По крайней мере, те из них, что способны привести к катастрофе.
— Хотите верьте, хотите нет, но в детстве эта юная леди была тем еще сорванцом и постоянно попадала в какие-то приключения, — поделилась миссис Грейнджер с Драко, при этом не отводя глаз от дочери.
— Знаете, почему-то я нисколько не удивлен, — не без смешка ответил он.
Округлив глаза, Гермиона сердито поджала губы и хорошенько шлепнула его полотенцем по бедру.
— Когда ей было около пяти, она сбежала от няни и каким-то образом умудрилась закрыть ее в комнате. Бедной мисс Флоренс тогда пришлось вылезать через окно. Что же касается нашей Гермионы, то все это время она сидела с Зефиром — котом мисс Флоренс — и читала ему «Джека и бобовый стебель».
Пока миссис Грейнджер рассказывала Драко забавные истории из детства ее дочери, цвет кожи Гермионы постепенно становился багровым. К слову, мисс Флоренс она помнила, причем весьма хорошо. На тот момент ей было около сорока пяти лет. Со слов матери, в своем резюме Диана Флоренс указала, что обожает детей и уделяет особое внимание воспитанию и развитию своих подопечных. И вроде бы лучшей кандидатуры на роль няни и придумать нельзя, вот только на деле все оказалось не столь радужно, как было заявлено. Может, Диана и любила детей, но всякий раз, когда Гермиона находилась под ее присмотром, ни о каком развитии и воспитании и речи не шло. Няня просто-напросто усаживала ее на диван подле себя и включала свой любимый и не единожды просмотренный ситком «Моя жена меня приворожила». Подобные телевизионные марафоны всегда сопровождались поеданием дешевого клубничного зефира в шоколаде и безупречным цитированием реплик персонажей. Да-да, мисс Флоренс могла с завидной точностью процитировать любую реплику любого персонажа из любой из двухсот пятидесяти четырех серий.
Несмотря на то, что Диана с легкостью могла пересказать сюжет этого ситкома от и до, она все равно теряла связь с реальностью, целиком и полностью концентрируясь на просмотре. Именно поэтому Гермионе с легкостью удалось ускользнуть от нее тем днем. И она была готова поспорить, что няня и не заметила бы ее отсутствия, если бы не решила пойти на кухню за очередной пачкой клубничного зефира, которого у нее в доме было больше, чем нормальной еды.
— Ох, а в семь лет она…
Догадавшись, о чем именно сейчас пойдет речь, Гермиона уже готова была провалиться сквозь землю, как вдруг на кухню вошел папа, наконец-то отделавшийся от расспросов дотошного клиента. Он буквально спас ее от публичного позора, пригласив Драко пройти в гостиную и переговорить о чем-то. Вытерев мокрые руки о полотенце, тот надел перстень и вышел следом за мистером Грейнджером.
Заняв место Драко, Гермиона закатала рукава свитера до локтей и принялась домывать оставшиеся в раковине тарелки и столовые приборы. Ее мать, в свою очередь, взяла в руки кухонное полотенце и начала вытирать воду, оставшуюся на передаваемой ей посуде.
— Еще раз прости, что не предупредила вас с папой, что приду не одна. Это было спонтанное решение.
— Не бери в голову, дорогая, — лишь отмахнулась миссис Грейнджер и взялась за очередную тарелку. — Если то, что Драко сказал твоему отцу — правда, то он желанный гость в нашем доме. А учитывая то, как он на тебя смотрит, я более чем уверена в искренности его слов.
Гермиона слегка закусила нижнюю губу, попутно набираясь смелости, чтобы задать один вопрос. Ей было неловко даже думать об этом, не то что произносить вслух.
— К слову о Драко, — неуверенно начала Гермиона, закрыв краники и вытерев руки, — ты не будешь против, если сегодня он останется у нас? Ты же знаешь, что его родители уехали, поэтому дома он будет совсем один. А его дом… Поверь на слово, лучше места для того, чтобы впасть в уныние, и не придумаешь.
Губ ее матери коснулась легкая улыбка, однако с ответом она не спешила. Вместо этого миссис Грейнджер принялась раскладывать по полочкам сухую посуду, словно и не слышала никакого вопроса.
В какой-то момент Гермионе показалось, что мама просто не знает, как вежливо отказать ей, поэтому надеется, что повисшее молчание будет расценено как «нет». Впрочем, наивно было уповать на иной ответ: в глазах родителей она наверняка все еще ребенок.
— Что ж, ты уже достаточно взрослая, поэтому я не в праве запрещать тебе это, — наконец произнесла миссис Грейнджер, закрыв дверцу навесного кухонного шкафа. — Однако я надеюсь на твою благоразумность, Гермиона. Ты ведь знаешь о средствах контрацепции? — серьезно спросила она, скрестив руки на груди.
— Мерлин, мама! — взмолилась Гермиона, слегка запрокинув голову назад и стыдливо прикрыв глаза ладонями. Со стороны она, должно быть, выглядит как спелый помидор. Хуже ситуации и не придумаешь.
— Вот именно, что мама, — улыбнулась миссис Грейнджер в ответ на реакцию дочери. Ее происходящее, очевидно, нисколько не смущало. — И надеюсь, что в ближайшие несколько лет не стану бабушкой.
— А как быть с папой? — попыталась уйти от ответа Гермиона. Она не испытывала ни малейшего желания обсуждать с матерью волшебные зелья, которые являются своеобразным аналогом противозачаточных таблеток. — Вряд ли он будет «за».
— За это можешь не переживать: с твоим отцом я поговорю сама.