— Мистер Сэвидж, следите за языком, — вспыхнула возмущением МакГонагалл, грозно посмотрев на мракоборца.
Что ж, Гермиона была солидарна с Маркусом Сэвиджем: Айзек и впрямь продумал все на несколько ходов вперед. Так, дабы отвести от себя подозрения, он околдовал Робби отцовской палочкой. Это, в свою очередь, объясняло, почему поведение мальчика тем днем было весьма странным: волшебное древко не подчинилось чужаку, пускай тот и являлся близким родственником его истинного хозяина, поэтому заклинание вышло неумело наложенным.
Следующий обрывок воспоминания начался с того, как Айзек, склонившись над дымящимся котлом, высыпал в него содержимое маленькой пробирки. Той самой, в которую он некогда собрал мелкие осколки «Холодного сердца». Движения его были резкими и в какой-то степени нервными. Он явно был крайне рассержен.
«Но почему у него остались эти осколки, ведь при восстановлении артефакта все фрагменты должны были собраться воедино? — задалась логичным вопросом Гермиона.
И вот тогда-то она поняла. Слова мистера Горбина о том, что проклятый скончается за несколько дней, бессвязное бормотание Айзека о каком-то пропавшем фрагменте, а теперь и эта пробирка. Мерлин, да ведь он не восстановил артефакт до первоначального состояния! Но что же ему помешало?
Бурный поток мыслей Гермионы как по щелчку пальцев оказался поставлен на паузу, когда за стеклом ожило очередное воспоминание.
Айзек уверенно ступал по покрытой снегом земле, уходя все дальше и дальше в Запретный лес. Спустя время он, заблаговременно достав теперь уже свою палочку, вышел на хорошо знакомую поляну, где оттачивал навыки колдовства на протяжении нескольких лет. Его осторожность была отнюдь не беспочвенной: возле валунов, находящихся на противоположной стороне поляны, подмяв под себя изогнутые конечности, лежал соплохвост. Видимо, он облюбовал это место под свое логово.
Гермиона едва ли подумала бы, что эта была та самая особь, встретившаяся Айзеку несколько лет назад, если бы не одно существенное «но»: у этого существа не было части панциря. Чем старше становился соплохвост, тем сложнее было повредить его защитную броню, посему сомнений быть не могло: это был тот самый зверь.
Не церемонясь, Айзек опрокинул волшебное создание навзничь. То, в свою очередь, зашлось разъяренным криком, но затихло, стоило его обидчику использовать Империус, угодивший соплохвосту в единственное незащищенное панцирем место.
Убедившись, что существо полностью находится в его власти, Айзек смазал острое жало его хвоста прозрачным зельем, приготовление которого наверняка было продемонстрировано в прошлом воспоминании.
Следующим, что увидела Гермиона, был момент их с Драко противостояния вышедшему из леса соплохвосту. Теперь то ей стало понятно, почему существо решило приблизиться к окрестностям замка и атаковать их: Айзек заставил его это сделать. И именно то зелье, которое он вылил на жало существа, спровоцировало прогрессирование болезни Драко, попав в его организм через рану на руке.
У Гермионы все внутри сжалось, когда она поймала взгляд той себя, что стояла в объятиях Драко, всматриваясь в лесную чащу. Как жаль, что она не могла доставить послание в прошлое и поделиться с самой собой столь ценной информацией.
Неожиданно послышался звук разъезжающихся каменных дверей, и в помещении зажегся свет.
Обернувшись, Гермиона увидела Лео Шаффика, который ворвался в комнату, словно смерч. Судя по шумному дыханию и часто вздымающейся груди, он носился по всему второму этажу, заглядывая абсолютно в каждое помещение. И вот удача наконец соизволила улыбнуться ему.
Стало быть, тот самый охранник, встретивший их в атриуме, счел нужным спуститься в отдел тайн и сообщить мужчине о том, что его племянник явился в министерство со связанными руками и отправился в штаб-квартиру мракоборцев в сопровождении нескольких людей, словно отъявленный преступник.
Бегло оглядев комнату, Лео пришел в ярость, увидев Айзека прикованным к креслу. В несколько шагов преодолев разделяющее их расстояние, он рывком снял с него обруч с трубкой, и красный дым, демонстрирующий воспоминание о посещении бара «У Дэррила», растаял. За стеклом вновь воцарился мрак.
Обхватив лицо племянника ладонями, Лео с неподдельным страхом всматривался в его стеклянные глаза, молясь, чтобы в следующую секунду юноша пришел в себя, но тот продолжал пребывать в одурманенном состоянии. В отчаянии мужчина ринулся на стоящего рядом мракоборца и, обеими руками схватив его за воротник, прорычал:
— Сэвидж, ты совсем из ума выжил? Что вообще здесь происходит?
— Лучше спроси об этом своего криминального племянничка, — рявкнул в ответ мракоборец, вырвавшись из его хватки и отступив на шаг назад.
— Что? — изумленно моргнув, Лео скривил лицо, тем самым демонстрируя, что большей глупости в жизни не слышал. — Криминального? О чем ты вообще говоришь?
— О том, что это он организовал покушение на сынка Малфоев в начале осени и стоял за нападением на их мэнор двумя неделями ранее.
— Годрик, ты что, из ума выжил? — нервно посмеялся он, запустив пятерню во вьющиеся каштановые волосы. Увидев МакГонагалл, Лео словно вышел из транса и насупился пуще прежнего. — А вы! Вы же директор школы! Как вы вообще допустили подобное? Вы хоть представляете, какой вред этот аппарат может нанести психике моего племянника? Обещаю, вам это так с рук не сойдет, — рассеянно потерев подбородок, покрытый трехдневной щетиной, он добавил, — помяните мое слово, я поставлю на уши всю Магическую Британию, но упеку вас за решетку, — в сердцах поклялся мистер Шаффик, поочередно указав на всех присутствующих пальцем.
— Он сказал правду, дядя, — вяло отозвался Айзек, поерзав на стуле.
— Что? — резко обернулся на него Лео, явно посчитав, что собственный слух его подводит. — Какую еще правду, Айзек? Мерлин, да ты, должно быть, не в своем уме, — принялся оправдывать его мужчина, наотрез отказываясь верить во весь этот бред.
— Я сделал это, чтобы отомстить за родителей, — с гордостью заявил ему Айзек и сжал в кулаки руки, прикрепленные к креслу ремнями. По комнате пронесся хруст костей, — и у меня это получилось.
Лео отпрянул от его слов, как от Адского пламени, вспыхнувшего прямо перед его лицом. Переварив услышанное, он схватился за голову, с ужасом глядя на племянника. Стало быть, тому все же удалось посеять в нем семя сомнения.
— Нет-нет-нет, Айзек, ты не мог, — как заведенный повторял он, с каждым разом все тише и тише. Светлая надежда на то, что все это — нелепая ошибка, покидала его столь же быстро, как если бы поблизости находилась толпа изголодавшихся по человеческим эмоциям дементоров.
— Не хочу тебя расстраивать, приятель, но сынок Малфоев живее всех живых, — посчитал нужным сказать Сэвидж.
Наверняка таким образом он хотел поумерить пыл Айзека, напомнив ему о том, что его кровожадный план мести пошел ко дну, как небезызвестный Титаник. Ведь что может быть хуже, чем осознание того, что ты пустил свою жизнь под откос ради ничего?
— Я бы не был так в этом уверен.
— О чем ты? — настороженно спросила Гермиона. Его слова заставили ее порядком обеспокоиться.
Но ответом ей послужила лишь ядовитая ухмылка, не предвещающая ничего хорошего. Это был не конец: у Айзека еще имелся козырь в рукаве.
— Что ты скрываешь? — шагнула в его сторону Гермиона, но вдруг остановилась, почувствовав, как рука МакГонагалл предостерегающе опустилась на ее плечо. Это был знак: она должна держать эмоции в узде. Вот только Гермиона при всем своем желании не смогла бы этого сделать, ведь на кону стояла жизнь Драко. — Мы должны вновь включить «Дух разума». Я уверена, что Айзек сделал что-то еще.
— Исключено, — с жаром возразил Лео, постепенно отходя от шока. — Я понятия не имею, что здесь происходит и что сделал мой племянник, но не позволю вам подвергать его жизнь опасности, подключая к этому аппарату. И вы все ответите за то, что уже успели натворить.
— Да будет тебе известно, этот святоша — окклюмент, — не выдержав, взорвался Сэвидж. Очередная полученная угроза лопнула его терпение, словно то было воздушным шариком, налетевшим на острую иглу. — Он не позволял вторгнуться в его воспоминания. Так как, скажи на милость, мы должны были узнать подробности случившегося?