Она надела белую блузку и зеленый сарафан, схватила передник и увязала наконец расчесанные волосы в узелок потуже.
В дверь снова постучали:
– Анна!
– Иду!
Солнце за окном уже давно взошло, а у нее было еще столько дел до прихода Фреи, которая никогда не опаздывала. Анна же, напротив, вечно норовила на что-нибудь отвлечься и в итоге задержаться на пару минут, как бы ни хотелось ей успеть вовремя.
Она подхватила туфли и, надевая их на ходу, запрыгала к двери. Буквально вывалившись наружу, она чуть не свалила с ног Йохана, своего отца, который терпеливо ждал ее под дверью.
– Папа! – Анна обняла его. – Извини, я...
– Да все путем, – добродушно прервал он ее, похлопывая по лопаткам.
Это был круглый мужичок, чуть не на голову ниже дочери. От него всегда пахло мятой: привычку частенько пожевывать мятный листок он объяснял слабым желудком. Сколько Анна себя помнила, он всегда был совершенно лысый, но и это как-то очень ему шло.
– Почему мне никто не напомнил, что сегодня приедет Фрея? – выпалила Анна, пытаясь на бегу пригладить непослушно выбивающиеся из прически волосы.
Папа усмехнулся низким булькающим смешком, который, по всей видимости, зарождался где-то в глубине его круглого бездонного живота. По крайней мере, если верить его собственным словам, в этот же самый живот ежедневно отправлялось ровно столько же печенек «на пробу», сколько шло на продажу.
– Анна, мы вчера вечером тебе дважды об этом говорили и еще всю неделю каждый день талдычили.
– А, ну да, – согласилась Анна, хотя, кажется, не могла такого припомнить. Вчера у нее была доставка двух тортов в «Торговую лавку бродяги Окена», где сам Окен праздновал день рождения своих близняшек. Тортов было именно два, потому что Анна сама настояла на том, чтобы у каждого из именинников был свой. Потом она отвозила лоток вафельных трубочек в здание городского собрания к очередному заседанию. А затем на скорую руку сварганила еще одну партию своих знаменитых имбирных снеговичков – самого популярного печенья в их ассортименте, которое вечно заканчивалось. Особенно его любили дети – причем как зимой, так и летом.
Фрея тоже любила снеговичков – и всегда просила дать ей десяток-другой с собой. «Надо бы проверить, осталось ли что-то со вчерашнего», – подумала Анна.
– Я пойду помогу маме, – бросила она отцу и припустила поскорей вниз. Она бегом пересекла уютную гостиную, за ней маленькую кухню и рывком открыла дверь, ведущую в пекарню, которая примыкала к их дому. За деревянным столом уже вовсю трудилась маленькая женщина с русыми волосами. Перед ней стояла глубокая миска с мукой, в которую она одно за другим вбивала яйца. Женщина подняла голову и улыбнулась влетевшей Анне.
– Ты как раз вовремя, сонюшка моя, – сказала она, целуя Анну в щеку. Женщина заботливо поправила ей волосы, заткнула выбившийся локон за ухо, слегка одернула передник. В день, когда должна была приехать Фрея, она всегда особенно старалась, чтобы Анна выглядела как следует.
– Знаю-знаю, прости, пожалуйста, – затараторила Анна и заметалась по пекарне, проверяя готовую выпечку, ждущую своей очереди отправиться на прилавок. Как она и думала, лоток со снеговиками был пуст. – А у меня еще и печенье закончилось! То самое, которое так любит Фрея!
– Я как раз для него тесто замешиваю, – улыбнулась мама и весело подмигнула дочери, однако вид у нее был усталый.
С каждым годом ей становилось все трудней заниматься выпечкой так много часов кряду. Анна как могла помогала ей, отдавая пекарне каждую свободную от школы минутку, но родители неустанно твердили, что в первую очередь она должна думать об учебе – даже если сейчас каникулы. Как частенько повторял папа, «деньги приходят и уходят, а знания остаются». И Анна, пожалуй, была с ним согласна, но для нее это значило трудиться не покладая рук с утра до вечера. Подъем до зари, выпечка, хлопоты по дому, школа или занятия дома – чтением, чистописанием и математикой, снова выпечка, прилавок... Затем, когда сил совсем не останется, можно наконец отправиться поспать, но только чтобы через несколько часов снова проснуться и повторить все то же самое еще раз. Времени на что-то еще – например, на общение – при таком расписании не оставалось. Вот почему Анна всегда с нетерпением ожидала визитов Фреи: они словно открывали ей маленькое оконце в мир за пределами Гармона.