- Даже на чай не останешься? – вскинул брови эльф.
- Прости, я сейчас залита кофе по самые ноздри, - Вэлрия встала. – Может, в другой раз.
- А как насчёт четверти часа там, - Акиэль указал взглядом на кушетку.
- Эль, я… - Детектив ощутила укол соблазна. – Нет.
- Я вижу по лицу, о чём ты подумала, развратная девица. – Терапевт снова улыбнулся – хотя не особо весело. – Не о том речь. Я же вижу, что ты в плохой форме. Беседа по душам тебе нужна, как воздух.
Это тоже был соблазн. Акиэль родился лет через двести после Вэлрии, и большую часть жизни служил священником храма Единого. Но когда полвека назад психология начала оформляться в науку, он сразу понял, что его призвание - не служение Богу, а утешение душ. Сложив с себя сан, эльф получил нужное образование, углубился в новую для всего мира дисциплину. Сейчас, столько лет спустя, едва ли на островах и континенте сыскался бы специалист лучше него.
- У эльфов твоего возраста много общих проблем, однако ты собрала хороший букет уникальных болячек, – со всё той же грустной улыбкой сказала терапевт. – Многим эльфам снятся странные сны, но твои – просто нечто. А всё потому, что ты почти стала человеком.
- Прости? - Настал черёд Вэлрии удивлённо приподнимать брови.
- Ты пытаешься жить по тем правилам, по которым живут люди. – Эльф щёлкнул пальцами. – Помнить всё, что с тобой случилось и переживать, если забыла, например. Но люди не живут по семьсот лет.
- Спасибо, – резче, чем собиралась, оборвала его детектив. – Я зайду, как выдастся время.
Она развернулась на каблуках и направилась к выходу, сама не до конца понимая, отчего так злится.
- Раньше – лучше, – напутствовал ей Акиэль…
…Эльфийка всё же съездила на место убийства после обеда. Там она осмотрела все подозрительные места, однако нашла только следы полицейских. Люди Лейфа поработали на славу – увы, столь же безрезультатно. Взобравшись на бруствер артиллерийской площадки, Вэлрия некоторое время любовалась морем. Солнце клонилось к закату, и серые обычно волны залива играли багрянцем. Чёрными щепками на них выделялись чьи-то парусные яхты, лодки, катера. По глубокому фарватеру шёл белый пассажирский лайнер, смахивающий издали на айсберг, заплывший в тёплые воды.
- Хм… - Детектив потёрла подбородок. Прищурилась, когда луч солнца попал на её очки, заиграл на линзах. – Хм-м-м…
Она опустила взгляд на галечный пляж внизу. Берег был довольно крутым, но не отвесным. Кивнув своим мыслям, женщина поспешила к оставленной у обочины «кельпи».
Уже стемнело, когда она въехала в город. Пришедшей в голову идеей хотелось поделиться как можно скорее, и до дома Вэлрия не дотерпела. Остановившись перед первой же телефонной будкой, она потратила припасённую монетку и набрала квартиру Лейфа. Того не оказалось дома, потому второй раз детектив позвонила в кабинет старшего инспектора.
- Лодка, - сообщила она, едва дослушав приветствие.
- А, это ты… - Бьярнисон выдохнул. – Какая ещё лодка?
- Убийца приплыл к месту ритуала на лодке, – объяснила женщина. – Вот отчего нет следов транспорта.
- Ох… ну, похоже на правду. И что нам это даст? – очевидно, Лейф устал за день не меньше эльфийки, и уже туго соображал.
- Когда появятся подозреваемые – проверить, владеет ли кто лодкой, умеет ли управлять. До того – проверить всех, кто сдаёт лодки на прокат или сам перевозит людей. Вдруг что-то видели. Как будут подозреваемые - показать им.
- М-м-м… - Инспектор глубоко вздохнул. – Верно. Завтра же поручу начать проверки.
- Спокойной ночи.
- И тебе.
Повесив трубку, Вэлрия внезапно ощутила навалившуюся на неё усталость. Дела на сегодня были сделаны, тело требовало отдыха, да и в голове уже слегка мутилось.
Но эльфийку ждал ещё один сюрприз. Когда она поднялась к себе на площадку, то увидела стилизованную пентаграмму, нарисованную на двери своей квартиры. У порога валялись отрубленная голова петуха и какая-то бумажка. Детектив быстро прошла на пару пролётов вверх, убедилась, что выше по лестнице никто не прячется, вернулась. Подобрала бумажку. Прочла всего два слова: «Брось это». Буквы были вырезаны из ежедневной газеты и наклеены на белый лист.
- Что за… детский сад? – проворчала Вэлрия, пряча записку в карман жакета. Она присмотрелась к замку, но не нашла следов работы отмычкой. Тем не менее, в собственную квартиру детектив вошла с револьвером в руках. Заперевшись на замок и две щеколды, она тщательно обыскала комнаты, заглянула в шкафы и под кровать. Ничего. Никто не проникал в её жилище, не устраивал засаду. И как это понимать? Выходка такого рода навевала мысли о дешёвых романчиках в мягкой обложке. Может, она вообще не связана с расследованием? Или какой-то псих прочитал в газете про ритуальное убийство и повредился умом ещё больше?