– Нет, мадам, – неохотно признал Адамберг. – Она покончила жизнь самоубийством.
Мари-Франс вскрикнула, и Адамберг положил ей руку на плечо, на сей раз успокаивающим жестом.
– Мы полагаем, что в этом письме, которое мы считали утерянным, она написала свою последнюю волю, обращаясь к близкому другу. Следовательно, вам не в чем себя упрекнуть, скорее наоборот.
Адамберг еле дождался, пока Мари-Франс выйдет из здания под учтивым эскортом Данглара, чтобы позвонить комиссару 15-го округа.
– Бурлен? Я нашел твоего парня. Получателя письма Алисы Готье. Амадей что-то там, в Ивлине, не беспокойся, у меня есть точный адрес.
Нет, определенно, у него нет никакой памяти на имена. Мари-Франс дала бы ему сто очков вперед в этом деле.
– И как тебе это удалось? – оживился Бурлен.
– Мне лично ничего не удалось. Неизвестная женщина, удержавшая от падения Алису Готье, собрала ее вещи и случайно сунула письмо себе в карман. А главное, что после долгих раздумий – отмерив свою мысль семь раз, я избавлю тебя от подробностей – она его отправила, и самое-самое главное – запомнила адрес получателя. Она выпалила мне его без запинки, как ты прочел бы мне басню о Вороне и Лисице.
– С чего бы я стал читать тебе басню о Вороне и Лисице?
– Ты не знаешь ее наизусть?
– Нет. Разве что “какие перышки, какой носок”. Темное место. Что еще за носок такой? Впрочем, лучше всего запоминаешь именно то, что непонятно.
– К черту ворону, Бурлен.
– Ты сам о ней заговорил.
– Извини.
– Дай мне адрес этого типа.
– Диктую. Амадей… Ма-фо-ре.
– Амадей. Похоже на “Деде”, сосед не ошибся. То есть он пришел сразу, как получил письмо. Продолжай.
– Конный завод Мадлен, улица Бигард, Сомбревер. Доволен?
– Доволен, только я должен вечером закрыть дело. Судья устроил мне скандал из-за кириллицы, так что я выиграл всего один день. Поэтому я сейчас беру машину и мчусь к вашему Амадею.
– Можем мы с Дангларом поехать с тобой инкогнито?
– Из-за этого знака?
– Да.
– Ладно, – подумав, сказал Бурлен. – Я понимаю, если уж возьмешься решать головоломку, она потом не отпускает. Только скажи мне, почему эта женщина пришла к тебе, а не в мой комиссариат?
– Тут все дело в магнетизме, Бурлен.
– А если честно?
– А если честно, она каждый день проходит мимо. Вот и вошла.
– А почему ты сразу не направил ее ко мне?
– Потому что она купилась на обаяние Данглара.
Глава 6
Комиссар Бурлен доехал быстро и вот уже пятнадцать минут топтался в ожидании коллег перед высокими деревянными воротами, за которыми находился конный завод Мадлен. В отличие от Адамберга, никогда не выказывавшего никаких признаков нетерпения, Бурлен обладал бурным темпераментом и вечно бежал впереди паровоза.
– Куда вы подевались, черт возьми, а?
– Нам пришлось дважды остановиться, – объяснил Данглар. – Когда комиссар увидел почти полную радугу, а я – потрясающую часовню тамплиеров.
Но Бурлен уже его не слушал, не отнимая пальца от звонка.
– Carpe horam, carpe diem, – прошептал Данглар, отстав на пару шагов. – Лови день, лови час. Старый совет Горация.
– Места тут много, – заметил Адамберг, рассматривая поместье через изгородь, по-апрельски чахлую. – Конезавод, видимо, там, справа, где виднеются деревянные строения. Богато. И довольно вычурный дом в конце аллеи, усыпанной гравием. Что скажете, Данглар?
– Что он построен на месте старого замка. Два флигеля по обе стороны подъездного пути явно семнадцатого века. Наверняка это жилые строения, примыкавшие к центральному, куда более впечатляющему зданию. Очевидно, во время Революции его стерли с лица земли. Уцелела только башня, там, за деревьями. Видите, вон она торчит? Скорее всего, это сторожевая башня, и она намного древнее. Если мы подойдем поближе, то обнаружим, видимо, фундаменты тринадцатого века.
– Мы не подойдем поближе, Данглар.
Ворота им открыла женщина, произведя долгие манипуляции с тяжелыми железными цепями. Пятьдесят с чем-то лет, маленькая, худая, отметил про себя Адамберг, и ее упитанное лицо и пухлые круглые щеки не очень-то вяжутся со всем остальным. Жизнерадостные ямочки и угловатое тело.
– Мы хотели бы видеть месье Амадея Мафоре, – сказал Бурлен.
– Он на конезаводе, приезжайте после шести. И если вы по поводу термитов, то проверка уже была.
– Мы из полиции, – сказал Бурлен, вынимая удостоверение.
– Из полиции? Мы же им все уже рассказали! Мало мы настрадались? Снова-здорово?