– Простите, – сказал Данглар, – Амадей рассказал нам только про одного тюленя. Алиса Готье ошиблась?
– Не может такого быть. Амадей всегда отличался рассеянностью, а уж сейчас и подавно. Тюленей было два. Купный самец и еще один, помоложе. Этот мужик спас нам жизнь, что тут скажешь. В конце концов, он прекрасно мог все съесть сам в своем углу, и мы бы никогда ничего не узнали. А он поделился с нами. Иногда мы с Анри говорили об этом, какое-то время спустя. О психе, который убивает как нечего делать и при этом делится пищей, словно ничто человеческое ему не чуждо. Ведь если бы он прикончил нас всех, а ему это было раз плюнуть, и сам бы сожрал своих тюленей, то он преспокойно мог бы дожидаться, когда рассеется туман. И туман, проклятый туман, наконец рассеялся, и опять за десять минут. Мы пустились в обратный путь, цепляясь за плечи друг друга. Вскоре показались деревенские крыши. Нас встретили, накормили, отправили мыться – мы с ног до головы провоняли тюленьим жиром и гнилой рыбой, – но мы держали язык за зубами. Ну, не вполне, конечно. Мы дружно рассказывали, что потеряли на острове двух товарищей. Они погибли от холода – мы придерживались навязанной нам версии. Иначе мы тоже сдохнем, так он сказал. Мы, наши близкие, родители и друзья. У меня лично не было ни родителей, ни детей, ни друзей. Но Анри уговорил меня промолчать ради его сына. В общем, мы решили не связываться с убийцей. Поверьте мне, это был очень опасный человек. Был и есть.
– Фамилии? – спросил Адамберг. – Фамилии остальных членов группы?
– Никто их не знает. Кроме него.
– Так не бывает, Виктор. Погибли два человека, и наверняка, когда вы вернулись, началось расследование. Вас должны были вызвать в качестве свидетелей и записать все имена.
– Полиция Акюрейри – это городок напротив острова, на материке, – так и собиралась поступить. Но убийца все предусмотрел. Мы опомниться не успели, как он на следующий же день посадил нас на паром, идущий в Дальвик. Таким образом мы не попали в Акюрейри. Мне казалось, Анри не выдержит шестичасового путешествия. Оттуда мы отправились в Рейкьявик, потом в Париж. Власти Акюрейри даже вообразить себе не могли, что мы попытаемся сбежать. Чего нам сбегать, казалось бы? Поэтому они и не торопились. А мы буквально выскользнули у них из рук.
– Мафоре должен был заявить о смерти жены.
– Разумеется. Но убийцу не смущало, что станут известны фамилии погибших от “переохлаждения”. Главное – не его и не наши. Легионера тоже идентифицировали благодаря показаниям его сестры. Это был некто Эрик, Эрик Куртелен, по-моему. Можете проверить по хронике тех лет. Тихо! – шикнул он вдруг, вскочив с места.
– Да мы и так молчим, – сказал Данглар, а Бурлен только приоткрыл глаза.
На этот раз на лице Виктора читался не страх, а лихорадочное возбуждение. Адамберг уловил доносившиеся снаружи царапанье и жалобный надсадный крик.
– Это Марк, – сказал Виктор, резким движением распахнув окно.
Адамберг подошел ближе, недоумевая, какой такой Марк мог издать столь душераздирающий, нечеловеческий стон. Ничего не объясняя, Виктор перешагнул через подоконник, спрыгнул на дорогу и помчался куда-то сломя голову.
– Я скоро вернусь, – сказал Адамберг Мелани. – У вас не найдется какого-нибудь местечка, угла, кресла, все равно, чтобы уложить комиссара? Я скоро вернусь.
“Я скоро вернусь”. Эти слова он произносил, наверное, тысячу раз, бесконечно успокаивая всех вокруг, словно сам боялся, что никогда уже не вернется. Идешь по лесу, глазеешь на деревья, а там кто знает?
Глава 9
Следуя за Виктором, который бежал за неким ворчащим и стонущим Марком, Адамберг услышал за своей спиной характерные шаги догонявшего его Данглара.
Того, кто никогда не видел майора Данглара бегущим, ждало удивительное зрелище. Мелани, стоя на пороге ресторана, с беспокойством смотрела на это существо, передвигавшееся весьма диковинным образом – за устремленным вперед бесформенным торсом на довольно значительном расстоянии поспешали длинные расхлябанные ноги, напомнившие ей оплывшие свечи в церкви Сомбревера. Да смилостивится над ним Господь.
– За каким зверем он гонится? – спросил запыхавшийся Данглар, подбегая к Адамбергу.
– Это не зверь, а мужик.
– Такого мужика я лично называю зверем.
Адамберг нагнал Виктора и схватил его за мокрый от пота затылок.
– Черт! – прокричал ему Виктор. – Что-то с Селестой! Марк приходил за мной!
– Кто такой Марк?