Корабль направлялся в залив Лоника, ему нужна была крепкая спина, и когда капитан узнал, что он студент Академии, старик немедленно взял его к себе.
- Ты можешь управлять ветром?- спросил он, приподняв бровь.
“Нет, господин, - сказал он.
Он хотел добавить, что понимает принцип-что в случае крайней необходимости ... вместо этого он коснулся своей курии и покачал головой.
Земледелие научило тебя хранить молчание. Как и Академия. Земледелие также научило тебя усердно работать.
Капитан корабля кивнул.
- Хорошо, прямой ответ. Как тебя зовут, мальчик?- спросил он довольно любезно.
“Арантур, - сказал молодой человек. - Арантур Тимос.”
- Арнаут?- спросил мужчина.
- Да, Господин.”
Мужчина дернул себя за бороду и кивнул.
- Моя жена-Арнаутка. Пять дней, и если ты поможешь нам разгрузиться, пять серебряных мелков.”
Студент поклонился. “К вашим услугам, - сказал он, и оба мужчины поплевали на руки и скрепили их рукопожатием.
Арантур не был моряком, но он вырос в двух днях пути от океана и побывал на нескольких кораблях. Он не заболел, но и не знал толком, как что-то работает. Он просто стоял посреди корабля весь день, ожидая задания, и работа была не так уж плоха. Они не слишком утомляли его, и он любил стоять на палубе на самом краю темноты и смотреть, как звезды поднимаются на небосводе, читать молитвы, которые он выучил в школе, и смотреть на небо, как его учили, ожидая знаков и знамений. Там было на что посмотреть: метеоритный шторм, непонятная вспышка в небе; созвездие Орла, более великолепно расположенное, чем он когда-либо видел, ночное проявление Бога своего народа.
Ветер был ровным, несмотря на надвигающуюся зиму, и даже когда на корабль падал снег, ветер не усиливался. Они увидели землю рано утром пятого дня. Еще до полудня они подошли к пирсу, и Арантур, несмотря на непогоду, был раздет по пояс, выбрасывая из трюма на палубу мешки с зерном, выращенным в Атти. Сначала это было отличное упражнение, а потом стало скучно. Он переключил свои мысли на что-то другое, бросая мешок за мешком людям, стоявшим над ним, весь в поту, и делал это до тех пор, пока мышцы его рук не задрожали от усталости, но пять серебряных крестов преобразят его каникулы, а он привык к тяжелой работе. Он поднимал и бросал, поднимал и бросал до тех пор, пока его руки не перестали действовать.
А потом, внезапно, все было кончено. Матросы так же рвались к своим домам, как Арантур к своему, и после пары теплых объятий Арантур остался практически один. Он пробыл в одиночестве достаточно долго, чтобы испугаться, что хозяин корабля забыл заплатить ему, и тогда пожилой человек поднялся по трапу с пирса.
“Ты хороший работник, - сказал он. Он протянул ему маленький кожаный мешочек. - Считай, парень. В этом мире воров больше, чем честных людей, клянусь Драксосом.”
Арантур открыл маленький кошелек. Там было шесть серебряных мелков и крошечная золотая блестка.
“За мои грехи, - с улыбкой ответил капитан корабля. - Помолитесь за меня, пожалуйста, студент.”
Арантур поклонился. “Это уже слишком.”
Старик горько усмехнулся. “Ба. Возможно. Я получил хорошую цену за зерно. Даркнайт идет, да? Лучше сделай доброе дело. Бери, ешь хорошо и думай обо мне.”
Он кивнул и зашагал к своей каюте.
Арантур спустился по доске, влез в отсек с шерстью и запутался в ноже, который носил на шее. Он быстро остывал, натянул капюшон, остановился и понял, что забыл свой меч. Как будто он звала его.
Он остановился в портовой таверне, которая выглядела несколько респектабельно, и съел хорошую тушеную каракатицу, черную от чернил кальмара. Поедание рыбы не беспокоило его, Хотя он и воззвал к духу рыбы. Среди ученых шел спор о том, есть ли у рыбы искра или нет. Арантур ухмыльнулся, подумав о том, насколько горячими могут быть подобные споры и насколько теория отличается от тарелки тушеной рыбы холодным утром.