Шагов сто оставалось от этого места до бреши – рваного пятна мрака среди защитной стены, откуда валом валила в город талинская армия. Словно в кошмарном сне, по россыпи битого камня ползли муравьями солдаты – вниз, к выжженной дотла площади, где, верно, шло поначалу, после первого штурма, организованное сражение, которое превратилось теперь в хаотичную, яростную схватку между защитниками, укрывавшимися за баррикадами на краю площади, и захватчиками, к которым вновь и вновь подходили через брешь свежие силы, чтобы пополнить через несколько мгновений бессмысленного боя число мертвецов.
Над свалкой сверкали лезвия топоров и мечей, мелькали копья и пики, трепыхались рваные флаги. Во все стороны летели стрелы, пущенные защитниками из-за баррикад, талинцами из-за стены, неведомо кем с разрушенной башни возле бреши. На глазах у Балагура сверху от стены отвалился огромный кусок каменной кладки и рухнул в людской круговорот, проделав в нем изрядную прореху. Сотни людей сражались и умирали в адском свете факелов, метательных снарядов, горящих зданий. Балагуру не верилось, что это происходит на самом деле. Казалось, перед ним живая сцена, выстроенная художником, решившим написать батальное полотно.
– «Брешь в стене Виссерина», – пробормотал он себе под нос, сделав из рук рамку и представив себе эту картину висящей на стене в гостиной какого-нибудь богача.
Для двух человек, собирающихся убить друг друга, существует определенная последовательность действий. Для нескольких человек тоже. Даже для дюжины… И в подобных ситуациях Балагура ничто не смущало. Следуй установленному порядку, и, если ты сильней, быстрей и сообразительней, выйдешь из боя живым. Но здесь никакого порядка не было. Бессмысленная свалка. Поди узнай, в какой момент тебя нечаянно толкнут сзади, и ты окажешься на пике. Случайность на случайности. Можно ли предвидеть стрелу, пущенную из лука или арбалета, или камень, упавший сверху? Угадать, с какой стороны приближается смерть, и увернуться от нее? Это походило на азартную игру, где ставка на кону – твоя жизнь. Игру, которую в конечном итоге – как в Доме досуга Кардотти – ты можешь только проиграть.
– Похоже, жарко тут у них! – крикнул ему в ухо Коска.
– Жарко?
– Бывал я, правда, и в схватках пожарче! Брешь в Мурисе походила на двор скотобойни, когда мы закончили.
Голова у Балагура кружилась, и он с трудом заставил себя выговорить:
– Вы тоже… вот так?..
Коска небрежно отмахнулся.
– И не раз. Только это быстро надоедает, если ты не сумасшедший. Может, оно и кажется забавой, но нормальному человеку в такой свалке не место.
– Как они различают, где враг? – прохрипел Балагур.
На черном от копоти лице Коски сверкнула улыбка.
– Да никак обычно. Главное – целиться в правильную сторону и надеяться, что… ой.
От людского водоворота отделилась вдруг волна и хлынула, щетинясь оружием, к улочке, где они прятались. Защитники то были или захватчики, Балагур не понял – они и на людей-то не больно походили. Но, повернувшись, увидел, что навстречу им по той же улочке движется стена копий. Отсветы огня заметались на тусклом металле, на каменных лицах. Не люди – машины для убийства.
– Сюда!
Коска схватил Балагура за руку, толкнул в какую-то дверь в державшемся еще куске стены. Влетев в нее, тот споткнулся, чуть не упал. Не то сбежал, не то соскользнул по огромной куче битого камня куда-то вниз, подняв облако пепла, лег рядом с Коской на живот. Поднял голову. На оставленной ими улочке уже завязался бой. Люди сражались и умирали. Сквозь крики и свирепый рев их, сквозь клацанье металла Балагур расслышал вдруг что-то странное. Бросил взгляд на Коску. Тот, стоя на коленях, трясся всем телом в непонятном веселье.
– Вы смеетесь?
Старый наемник вытер черным от копоти пальцем глаза.
– А что остается?
Они находились в каком-то темном рву, заваленном камнями. Улица? Засыпанный канал? Сточная канава?.. Неподалеку рылись в мусоре люди в лохмотьях. Лежал мертвец лицом вниз, возле которого сидела на корточках женщина, отпиливая ножом с его руки палец с кольцом.
Коска поднялся на ноги, вытянул из ножен клинок.
– Пошла прочь!
– Это наш покойник! – Откуда-то выскочил тощий, косматый оборванец с дубинкой в руке.
– Нет, наш.
Коска поиграл мечом. Сделал шаг вперед, и оборванец, попятившись, чуть не кувыркнулся через обгоревший куст.
Женщина перепилила наконец кость, сорвала кольцо, сунула в карман. Палец швырнула в Коску, выругалась и бросилась вместе со своим напарником наутек.
Старый наемник смотрел им вслед, не убирая меча.
– Это талинец, – сказал Балагуру. – Раздевайте!