Кеол, кажется, это отлично понял, потому что сделал незаметный знак, по которому остроухие крайне неохотно отступили на шаг. Все еще злые, с ярко горящими глазами и кровожадно стиснувшие пальцами рукояти мечей, но, судя по всему, порядок в гнотте был железный. Вожак велел обождать, и они будут терпеливо ждать возможности поквитаться. Злопамятные, гады. Ну, да и пес с ними. Я, небось, тоже не первый раз им на хвост наступаю.
— Кто ты? — наконец, прозвучал тревожный вопрос. Тем знакомым тоном, который свидетельствовал о том, что мной намерены заняться всерьез. И от ответа на него будет зависеть очень и очень многое. — Откуда ты здесь взялась?
Однако ответить я не успела, потому что именно в этот момент караванщики, наконец, отошли от первого шока и теперь чуть не бегом спешили к месту вероятной ссоры, торопясь уладить все недоразумения. А потом и узнали.
— Три-и-ис!!!
Я быстро обернулась.
Ну конечно, это оказался внимательный Яжек — он всегда отлично видел в темноте, а потому и сообразил первым. Теперь же вон, как мчится, чуть не ветер обгоняет, а глаза огромные, неверящие, испуганные… за ним с неподобающей поспешностью следует Брегол, твердо намереваясь отбивать меня хоть у жрецов Двуединого, если придется. Потом показался Велих, оба усатых брата-здоровяка с неизменными топорами наперевес, невозмутимые зиггцы, ненавязчиво придерживающие руками свои сабли, Большой Бугг, уже нахмуривший кустистые брови и явно подыскивающий под ногами подходящую для его лапищи дубину, Янек, Вышибала, старый ворчун Зого… они. Действительно они. Все до одного. Мои недавние попутчики, которые так искренне сейчас испугались, и от которых я полторы недели назад так некрасиво сбежала. Весь караван сейчас поднимался со своих мест, возбужденно гомоня и тревожно переглядываясь. Не понимая еще ничего, но уже радуясь, что пропажа наконец-то нашлась. Готовые драться, спорить и отчаянно торговаться за мою двуликую натуру. А впереди всех, обгоняя даже родного отца, со всех ног мчался чумазый босоногий мальчишка, при виде которого у меня что-то дрогнуло и болезненно сжалось внутри.
— Три-и-ис…
Раскрасневшись от быстрого бега, Лука споткнулся и на полном ходу едва не упал, но тут же выровнялся, выпрямился, не отрывая от меня огромных глаз, а потом вдруг широко раскинул руки, словно пытался обнять весь мир. И уставился снизу вверх так жадно, с таким счастьем и неистовой надеждой, что я тихо застонала, будто от боли, и, поймав его отчаянно горящий взгляд, неожиданно поняла: все. Никуда я от них больше не денусь.
3
— Трис!! — от мощного толчка я опасно покачнулась, хотя вроде готовилась к этой буре заранее, с немалым трудом устояла, выровнялась, а потом осторожно погладила русую макушку вцепившегося клещом мальчишки. — Где ты была так долго?!! Почему не приходила?!!
— Лука…
— Почему?!!! — на меня взглянули огромные карие глаза, полные немого обожания и, одновременно, слез. Я быстро присела на корточки, обнимая худенькие плечи и остро жалея, что причинила ему боль. Боже… я этого совсем не хотела! Как?.. Ну, как он ко мне так быстро привязался? Когда успела привязаться к нему я?! Где упустила? Где не остановилась?
Лука судорожно вцепился в мою шею и стиснул изо всех сил, будто боялся, что я опять исчезну и брошу его одного.
— Ты же обещала идти с нами до Кроголина!! Обещала! Обещала!!
Я неловко высвободилась, настороженно косясь на Кеола и подбежавших, изрядно запыхавшихся караванщиков, а потом осторожно поднялась.
— Трис! — выдохнул Яжек, шумно переводя дух. — Я уж думал, заблудилась по дороге! Свернула не туда, заплутала! Все столбы по дороге пометил, стрелки по обочинам понаставил… а тебя все нет и нет! Это ж надо… хоть бы весточку оставила, хоть бы предупредила…
— Прости, не успела.
— А я переживал!!
— Вы знакомы? — сухо осведомился Кеол, следя за тем, как я настойчиво пытаюсь отодвинуть Луку себе за спину. Мало ли как дело повернется? Вдруг не поверят? Вдруг что-то не заладится? Патруль шутки не шутит — если только заподозрит во мне нежить, тут же порубает на щепочки. Мелкие такие, с ноготок… не хочу, чтобы мальчика зацепили. И остальных тоже.